Валерий Вайнин - Интервью в чёрно-белом цвете

Игорь перевёл дух. Оставшиеся вопросы значения не имели и были нужны лишь для отвода глаз.

Куст боярышника у входа в административное здание почти распустил кружевные листочки. За кустом этим, словно хищник в засаде, щуря серо-зелёные глаза, притаилась Рита Володина. Золотистые её волосы, собранные в «конский хвост», казалось, излучали электричество. А неподалёку, на тротуаре, хлопотунья-бабуля кормила голубей, кроша сдобную булку. Голуби клевали с достоинством. «Народ охренел! – подумала Рита. – Заголовок для статьи». За этими наблюдениями она едва не проморгала спустившегося с крыльца Могилевича. Шагнув из-за куста, Рита заступила ему дорогу.

– Что ты вообще творишь? Звёздной болезнью маешься?

Могилевич оглядел её, будто видел впервые.

– О чём вы?

– Это моё расследование! – притопнула каблучком Рита. – Моё, понял!

Могилевич стоял, покачивая портфельчиком.

– Простите, но я значительно вас опережаю. Так уж получилось. Разумеется, вы вправе объяснить это моей «звёздной болезнью», глобальным потеплением или падением курса рубля. Могу я идти?

Рита слегка опешила, что случалось с ней нечасто.

– Ах, пардон! – сказала она. – Ты со мной на «вы»: дистанцию держишь. Конечно, я всего лишь провинциалка из Твери – амбиций выше крыши, но достижений пока никаких.

– Так и напишут на вашем надгробии, – подхватил Могилевич. – Трогательная история, берущая за душу.

Щёки Риты вспыхнули, и румянец растёкся по лицу, поглотив веснушки возле носа.

– Слушай, звезда журналистики… Задание мне дал Фролов, сколько ещё повторять…

– Вот с Фроловым и разбирайтесь, – парировал Могилевич. – Посоветуйте ему сослать меня в Тверь, дабы уравнять шансы. Если заартачится – включите своё неотразимое обаяние.

Рита глянула на него с прищуром.

– До чего же хочется набить тебе морду.

– Не сейчас, – изобразил поклон Могилевич. – Если других проектов у вас не заготовлено, разойдёмся по углам. – Он зашагал к бордовому «вольво», качая портфельчиком.

Сквозь толчею голубей Рита в ярости ринулась к своей машине. Перед ней голуби, не желая взлетать, разбегались как тараканы.

Троица в салатовом «сузуки» следила за экспрессивным общением Риты с Могилевичем. Близнецы на заднем сидении опустили на лбы капюшоны и потянулись к бейсбольным битам. Один из них, с синяком на скуле, простонал:

– Неужели я никогда ей не вдую? Хоть разок!

Брат пихнул его локтём.

– Колян, сконцентрируйся. – И обратился к парню за рулём: – Ну чё, Славик, погнали? Айн, цвай, драй – и нас нет.

Но Славик, мусоля зубочистку во рту, с приказом медлил.

– Народу многовато, – буркнул он, оглядевшись. – И менты маячат.

– И ветер, бля, дует, и деревья качаются, – подхватил тот же близнец, следя за тем, как Могилевич садится в машину. – Долго будем суходрочкой тут заниматься?

Славик старался проявить терпение. Старался изо всех сил.

– Порой, Вова, полезно и подрочить, – заметил он, включив зажигание. – Мне велено отправить в госпиталь. Без шухера. Если запалимся, виновата моя жопа. Врубаешься? – Славик вырулил на дорогу.

Вова хмуро промолчал. А близнец его, с синяком на скуле, таращась на отъезжающий «ауди» Риты Володиной, с тоской проговорил:

– Не за той тачкой, мужики, тащимся. Гадом быть.

Комментариев на эту реплику не последовало. Салатовый «сузуки» с тонированными стёклами, держа расстояние в три-четыре машины, покатил за «вольво» Могилевича.

Игорь не спеша ехал в правом ряду, прокручивая мысленно разговор с гендиректором. Встреча прошла, в общем-то, без сюрпризов, и план действий вполне определился. Сбивал с толку лишь салатовый «сузуки», назойливо маячивший в хвосте. Стоило Могилевичу изменить скорость или перестроиться на поворот, «сузуки», будто приклеенный, выполнял тот же манёвр. «Это не ракитинские, – рассудил Игорь. – У Ракитина пока нет оснований. Да и времени на эту хрень практически не было. Тогда кто?» Тут в кармане пиджака затренькал мобильник. Когда Игорь отозвался, в ухо плеснул бодрый женский голос:

– Ой, Игорёк, как я рада! Ты уже в Москве?

Игорь поморщился.

– Да, Вика, я в Москве. В данный момент за рулём.

– Ой, ну извини. Я просто хотела сказать, что в Самаре у нас проливной дождь, и я… счастлива, что мы с тобой познакомились.

Резко перестроившись, Игорь нырнул под жёлтый свет и помчался по широкой улице. В зеркале заднего вида маячил тот же «сузуки».