Валерий Вайнин - Петрушка на балу

– Вариант рабочий – вытащим.

– Какого черта? – недоумевал Валентин. – Мог бы еще отсмотреть, выбрать… Вон Катя предлагала пару.

Макаров пожал плечами штангиста.

– А зачем? Привести в восторг меня трудно. В первом приближении ребята эти годятся. К тому же нагрузка на них не велика.

– Не велика – зато в центральной сцене.

– Это правда. Но им придется делать то, что они привыкли. С некоторыми отклонениями, разумеется. Эти отклонения мы и отработаем. Расслабься, Валька: твой бизнес я не подорву.

– Ой, не знаю, не знаю.

Сергей хмыкнул.

– По-моему, на «Чарли» ты неплохо разжился. Или ты врал, чтоб меня подбодрить?

Валентин с усмешкой пригладил шевелюру.

– Если б я не разжился, то остался бы твоим другом, но никак не продюсером.

Сергей усмехнулся в ответ.

– Ты ведь знаешь, недоумок, что я твоя золотая жила. Можно сказать, единственное оправдание твоей коммерции. Причем без всякого криминала. Ножкой раз, ножкой два – и полный аншлаг.

– Ну конечно. Позвольте спросить, сэр: мои криминальные деньги не жгут вам руки?

– Нет, вроде. И знаешь почему? Потому что я своим искусством грязное твое бабло отмываю. Отмываю, отмываю – как старая прачка. Замучался уже отмывать.

Валентин расхохотался. Затем положил руку Сергею на плечо.

– Послушай, прачка и золотая моя жила, что-то ты расхандрился. Может, поделишься?

– Тебе мерещится, Валя. У вас, бизнесменов, душа трепетная, чутко реагирующая на изменение курса валют. Остерегайся психушки.

– Макаров, давай-ка вечером к нам. Посидим, глотнем коньячку…

– Отвяжись Валька. Я в порядке.

– Серьезно? Тогда признайся: почему ты столь категорично отказался посмотреть танцевальную пару, предложенную Катей? Вкус у нее, думаю, не хуже, чем…

– Эй! – перебил Макаров. – Неужели за двенадцать лет мы о Кате еще не наговорились?

Валентин пристально на него посмотрел.

– Не ожидал, что у тебя с этим проблемы.

Сергей качнул вихрастой головой.

– Никаких проблем. Но полагаю, о Кате мы наговорились до оскомины. Хватит, Валя: это уже на извращение смахивает.

* * *

В середине октября чуть потеплело и распогодилось. Однако в научно-исследовательском институте физического приборостроения (НИИФП) батареи отопления раскалены были настолько, что могли бы согреть близлежащие улицы в суровые январские морозы. Окна в институте, разумеется, были распахнуты, и от сквозняков, само собой, сотрудники простужались. Начальство повелело окна задраить. Возмущенные лаборанты, инженеры и эм-эн-эсы (даже те, кто исходил соплями) потребовали усмирить отопление. Сия задача начальству оказалась не по силам, и конфликт принял вялотекущие формы. Шел четвертый год Горбачёвских преобразований.

Лаборатория, в которой по распределению трудились Сергей Макаров, Валентин Ляшенко и Дина Белых, состояла из девяти человек, раскиданных по трем комнатушкам. Валентина и Дину поместили в комнату побольше, рассчитанную на четверых. Макаров же с лаборантом Костей ютились чуть ли не в чулане: два стола, два стула и общая корзина для бумаг. Окна, вопреки запрету начальства, на этом научном блок-посту были нараспашку. И все, кто сюда заглядывал, вскрикивал с завистью: «Ой, как у вас здорово!»

А сегодня в раскрытое окно заглядывало солнышко, и сидящий за столом Макаров расстегнул рубаху до пупа. Лаборант Костя где-то ошивался. Место его временно оккупировал инженер Вася Пронин – улыбчивый, сдобный как булочка и заметно полысевший в свои тридцать. На Васе был добротный пиджак, но без галстука – верхняя пуговка его сорочки демократично была расстегнута.

– Еще никто не доказал, – вещал Макаров, – что пространство нашей Вселенной не Евклидово. Похоже, физикам просто наскучило играть в кубики. Не рановато ли?

Вася Пронин с улыбкой отмахнулся.

– Ты просто зациклился на модели Энштейна – де Ситтера. Она себя изжила.

Макаров иронично выгнул бровь.

– Кто сказал? С таким же успехом я могу утверждать, что ты балдеешь от модели Фридмана – Леметра. Да-да, не хихикай. Возможно, интровертность твоей личности вполне соответствует пространству закрытому и конечному, которое вскоре может схлопнуться. Опять же, допустим, оно и так. Но позволь, однако, спросить: зачем тебе эта хрень, Вася?

Пронин хохотнул.

– Почему бы и нет? Раз уж наша Вселенная…

В дверь просунулся Валентин.

– Слушай, Серж… э-э… Привет, Василий!

Макаров приглашающе махнул рукой.

– Заходи. Мы тут сотрясаем мироздание.