Андрей Воронин - Бык в загоне

- Его совут Самит Мирсоев. Всего у нас человек твести, но реальных бойсов около пятитесяти. Савтра в Киев приетет Руслан со своими лютьми, он отин ис лутсых, - теперь Паллад подробно отвечал на все поставленные вопросы.

- Зачем?

- Вместо Махмуда, штобы убить нескольких биснесменов. Мирса хотел стравить мешту собой украинских авторитетов.

- Где они остановятся? - вмешался в допрос Анатолий.

- У меня, - Паллад назвал адрес, а затем, заискивающе заглядывая в глаза Никитину, взмолился:

- Только не говорите никому, што я раскололся.

Мирсоев убьет всю мою семью.

- Не дрейфь, черножопый, он не успеет, - пообещал Сергей.

Друзья направились к выходу, не обращая внимание на крики азербайджанца о том, чтобы они не оставляли его с Горбатым.

Выйдя на улицу, Сопко спросил:

- Что будем с ним делать?

- Ну не лечить же его, - грубо бросил Никитин и добавил, зло глядя другу в глаза:

- Они бы нас не отпустили. Это война.

- Не базарь со мной, как с сопливой телкой, - огрызнулся Лысый, - я спросил - ты ответил. Все замяли. Под лед суку.

- Завтра сделаем засаду на квартире у черного, - переходя на другую тему, задумчиво произнес Сергей, - хотя нового ничего не узнаем.

- Может, ты отдохнешь, а мы сами справимся, - предложил Анатолий, можно сегодня в баньку сходить, я девочкам позвоню.

- Нет, Лысый, ты уж извини, - отказался он, - меня в Москве такая девочка ждет, что все остальные просто фуфель.

- Понятно, любовь, - протянул Сопко, - честно говоря г я думал, что ты никогда не женишься.

Скупой ты на чувства.

Сергей ухмыльнулся:

- Я и сам всегда так думал. Но вот она, пруха.

Знаешь, друг, если, даст Бог, все будет хорошо, то Мирза - это моя последняя жертва. Завяжу.

- Ого, оказывается, я тебя совсем не знал, - присвистнул от удивления Лысый и с провокационной интонацией спросил:

- Слово?

- Слово, - твердо закончил Никитин. - Слово пацана!

Во время этого диалога к ним подошел Поликарп.

- Ну, чего мнешься? - спросил его Сопко.

- Азер скопытился, - ответил Карпуха, при этом его лицо исказила такая гримаса, будто в этом виноват исключительно он.

- Ну и хрен с ним, - констатировал Лысый, - камень ему на шею и в Днепр.

Выслушав указания, Карпуха повернулся и ушел.

Минут через тридцать в комнату, где сидел Сергей, вошел Ваня Барсучок:

- А Толяна нет?

Никитин отрицательно покачал головой:

- Что случилось?

- Мы черного с моста сбросили, - ровным, ничего не выражающим голосом сообщил Иван.

- Молодцы, - Сергей явно был занят своими мыслями и скорее отмахнулся, чем ответил, - пойди Толику скажи.

Барсучок вышел и закрыл за собой дверь, оставив Никитина в раздумье...

Глава 7

Да, Тахир сдержал свое слово - он действительно разыскал русского кольщика, - судя по обилию синевы не теле, явно с уголовным прошлым.

Телохранитель Мирзы искал его долго: он облазил все бесплатные раздаточные пункты для немецких бездомных, все сомнительные пивные для эмигрантов, все крупные станции метро, где в немецкой столице собираются разного рода подозрительные типы...

Император, - именно так представился грязный субъект, - был найден на станции метро "Хауфбанхоф". Невысокий, сутулый, с синевой под глазами, с проплешиной на нечесаной грязной голове, с выбитыми передними зубами, он являл собой законченный тип классического бродяги.

Тахир, едва взглянув на его татуированные руки, сразу же понял - это то, что надо.

- Иди-ка сюда, - поманил пальцем Тахир, не считая нужным повторить то же самое по-немецки.

- Что, герр? - насупившись, поинтересовался татуированный.

- Ты из России?

- Ну да... Из Калуги.

- А тут что делаешь?

Гордо выпятив грудь, бич произнес со значением:

- Я - политический эмигрант.

- Понятно, - Тахир поджал губы, брезгливо оглядывая тщедушную фигуру бродяги. - Ты что - сидел?

Бич втянул голову в плечи, словно ожидая удара.

- Так давно это было... - неуверенно произнес он, пряча руки за спину. - Я двадцать лет по зонам, по пересылкам, по тюрьмам... А потом по турпутевке приехал и сдался. И не жалею - цивилизованные люди, хоть и фашисты. А вы кто, дядя? - с опаской поинтересовался бич.

- Не бойся, - успокоил его Тахир. - Мне надобно с тобой побазарить.

- О тюрьме?

- И о тюрьме тоже, - многозначительно произнес азербайджанец. - Пошли в машину, потолкуем...

Разговор в роскошном кожаном салоне "БМВ" был недолгим, но очень насыщенным.

Император, он же Пантелей Звездинский, как представился бродяга (паспорт у него никто не проверял, так что звучная эстрадная фамилия осталась на его совести), действительно сидел.