Оксана Дидан - День, отведенный на побег. Стук секундомера…

Он умолк. Все было, как в тумане. Я едва ли увидел незнакомца, ползающего то влево, то вправо в надежде собрать свои разбросанные «сладости» в коробку.

– Ты, вообще, меня слышишь? Парень, не туда ты смотришь.

Я хотел ответить, но горло ужасно болело, как будто кто-то содрал с него шкуру. Я утвердительно кивнул.

– Ты, на удивление, долго держишься. Так, о чем мы говорили?

Он ждал ответа. Я молчал.

– Ах, Вилли. Вспомнил. Он привез меня на эту постройку, когда я еще не был при сознании и приковал мои ноги цепями. Потом дал несколько правил, которые я должен был исполнять в течении месяца. Каким же долгим и ужасным он мне показался. В тот момент я хотел умереть. Брат запрещал мне принимать что-либо, а я уже не мог и дня без ядов. Я ведь пристрастился к своим препаратам. Мне чудились необычные вещи. Казалось, будто я схожу с ума. Вилли приносил мне еду и питье, а мне думалось, что это мои создания. Я поглощал все, что он приносил, но мое тело нуждалось в ядах. Я умолял его заменить еду на препараты, но он наотрез отказался меня слушать. Как же я тогда ненавидел его. Меня все больше посещали маниакальные и суицидальные мысли. Мое тело ныло от боли, руки и ноги скручивало судорогами, вены на шее стучали, скрипели, звенели накатывающими импульсами. Я медленно, мучительно и долго превращался в изверга…

Проснулся я, когда уже темнело. Вычислить это мне не составило труда. Я посмотрел в стоявшее на шкафу зеркало и увидел все, что находилось у меня за спиной. Маленькие кастрюли, свертки бумаг, кровать, мягкий лось, детская посуда, набор расчесок и та самая разорванная коробка в которой хранились создания незнакомца. Затем моим внимание завладело окно.

Я долго всматривался в сумрак, но ничего не видел, кроме мужчины, который перебирал какой-то хлам. Он брал мелкие вещи и складывал их в небольшие ящики.

«Кто он? – подумал я. – И зачем ему заниматься этим в столь позднее время? Чего он хочет?»

Чем дальше я смотрел на незнакомца, тем больше вопросов я хотел ему задать. Я позвал его… Он не услышал.

– Эй ты, хватит. Перестань возится со своим багажом. – кричал я. – Эй, слышишь меня или нет?

Я умолк. У меня болело горло. Вместо того, чтобы кричать, я начал издавать несуразные звуки, похожие на рычание измученного тигра. Я опять посмотрел в зеркало; незнакомец пристально смотрел в мои глаза и по моему телу пробежала дрожь.

«Боже, как же страшно, когда он вот так смотрит. Нет, не нужно, не смотри, отвернись. Закрой глаза».

Я не понимал себя и не знал то ли это я орал, то ли это все происходило в голове. Во всяком случае, я попытался расслабиться и прикрыл веки. Но ничего не происходило. Я не испытывал облегчение. Я вновь и вновь вспоминал зловещий взгляд из зазеркалья, устремленный в мою душу.

Когда я понял, что мне становится только хуже, я открыл глаза. Постепенно ко мне возвращалось сознание, и я увидел яркий свет, проникающий сквозь меня.

– Что все это значит? Что со мной происходит? Откуда этот луч?

– Как много вопросов. Ты, парень, хотя бы постеснялся сколько спрашивать.

Я открыл рот от изумления. Передо мной сидел мужчина средних лет с гладко бритой головою. Одет он был в потрепанную белую рубашку и старые рваные джинсы. Борода его лоснилась от принятия какой-то жирной пищи, а под глазом виднелся небольшой шрам.

– Кто вы?

– Парень, не хочу тебя огорчать, но буквально полчаса назад ты созерцал за всеми моими жестами, – он указал на приподнятое зеркало, – вон через эту вещь. Я стоял позади тебя. За окном. Неужели ты и этого не знаешь?

Я поморщился, так как у мужчины не очень приятно пахло изо рта. Прислушиваясь к своему сознанию, я медленно пытался воссоздать все те моменты о которых говорил загадочный незнакомец. Как ни странно, я ничего не помнил.

– Ну ты даешь. Я же прям вон там стоял. Посмотри… Нет, не закрывай глаза… Вот видишь эти ящики? – мужчина поставил их впереди меня. – Они тебе понадобятся… сейчас… для помощи. Подай мне свои руки.

Несмотря на боль, я повиновался. Я приподнял сначала правую, а затем и левую руки, закованные в цепи и прикрепленные к металлическому кольцу, что был воткнут в край железной кровати, находящейся позади меня.

Мне было плохо: все, как в тумане. Я не сразу понял, что верхняя часть меня была полностью свободна. Только ноги, прикованные к остальной части лежанки, обескураживали и нагнетали на меня тоску.

«Были бы они освобождены, я бы сразу же удрал из этого страшно странного места».