Эвелина Андерсон - Дед Мороз и следователь

– Спасибо, Маринка, выручила! – искренне поблагодарил он и протянул напарнице конверт. – Вот, держи, честно заработанные.

– Не надо, – девичьи щечки мгновенно вспыхнули. – Я же так, от души…

– Бери-бери! – длинные пальцы настойчиво вложили бумажный сверток в тонкую ладошку. – Нечего благотворительностью заниматься. Вон, учись у Галки, та никогда своего не упустит.

– Это точно, – улыбнулась Марина и послушно убрала гонорар в сумочку. – А ты вроде с ней договаривался, не получилось?

– А шут ее знает, – Артем беспечно махнул рукой и сменил бутафорские варежки на любимые черные перчатки с натуральным мехом. – Должна была прийти, а от самой ни слуху, ни духу. Ты уж извини, что выдернул.

– Ничего-ничего! – поспешно отреагировала девушка, дожидаясь, пока Артем выправит стойкой ворот дубленки. – Если что – обращайся, я всегда выручу, ты же знаешь.

– Знаю, – со скрытым сожалением согласился Артем и, поправив съехавшую на брови шапку-ушанку, спросил: – Ну что, пойдем? Ты ведь недалеко живешь?

– Да, в квартале отсюда, – махнула рукой Марина и, еще больше краснея, добавила: – Проводишь?

– А как же!

В течение десяти минут Артем рассказывал анекдоты и походные байки, которые, Марина верила, произошли с ним в горах. Красноречиво излагая минувшее, он вызывал улыбку и оправдывал славу беззаботного и быстрого на подъем, компанейского парня, совершенно случайно ступившего на артистический путь. Об этом судачил весь поток – Артем Яковлев не грезил огнями софитов и сомнительной известностью, а всего лишь поспорил с подружкой, в душе которой кипели страсти по поводу чудом не заваленного ею первого вступительного тура в театральную жизнь. Нервозная несдержанность девушки отразилась на отношениях пары, Артем вспылил и горячо заверил подругу, что запросто поступит в театральный. И в итоге выиграл спор. Вскоре с несостоявшейся актрисой он расстался, а мечта (да и не мечта, а так – цель) стать автомехаником уступила место гонке за роли.

Поравнявшись с нужным подъездом, Артем поинтересовался:

– Какие планы на следующую сессию?

Марина неопределенно пожала плечами.

– Говорят, Гетман Грибоедова ставить собралась, попробую прослушивание на Софью пройти. А ты? – в серых глазах заплескалась надежда. – Попытаешься?

Артем усмехнулся, ловко скрыв досаду за изгибом плотно сомкнувшихся губ, и жизнерадостно заверил:

– Старая клюшка не дождется моей капитуляции. Поэтому, если уж не Чацкого, эпизодическую я у нее точно оттяпаю.

Марина счастливо улыбнулась, а Артем мысленно проклял «госпожу Гетман» – именно так пожилую ехидну величали студенты. Правда, Матильду не относили к старухам, потому что благодаря пластике, дорогущей косметике и еще бог знает чему, похотливой режиссерше с большим натягом давали тридцать пять, а чаще – тридцать. Гладкая, без единой морщинки кожа; огромные синие глаза; пухлые алые губы; ухоженные руки с идеальным маникюром; прямая спина и тонкая талия; упругая пышная грудь, которую она с вызовом демонстрировала посредством нереально глубоких вырезов, – красота Матильды завораживала, и многие молодые студенты велись на отточенные за годы чары, меняя пыл упругих тел на главные роли в постановках. Еще на первом курсе до Артема дошли слухи о том, что эта представительная, занимающая в театральных кругах не последнее место дамочка, питает слабость к симпатичным парням. Но не придал этому значения, пока однажды, спустя год обучения, Матильда не обратила на него свой васильковый взор…

Артем оказался крепким орешком. На него не действовали ни заигрывания, ни заманчивые обещания, ни угрозы. И поначалу к ухищрениям Матильды он относился с иронией, неизменно одаривая настойчивую соблазнительницу снисходительной улыбкой. Пока ректорша не взбесилась и все, даже самые незначительные роли не стали проплывать мимо него. Да, Матильда очень красивая, эффектная женщина, и, возможно, из эгоистичных соображений имеет смысл переступить через себя и провести с Гетман пару ночей. Но чем дальше заходила нездоровая охота Матильды, тем противней становилось от одной только мысли о том, чтобы делить с этой холодной, отпугивающей женщиной постель. Именно поэтому единственной главной ролью, которую за почти четыре года театральной жизни исполнял Артем, стал Дед Мороз. Правда, со Снегурками в этом году что-то не клеилось… И все же он не унывал и исправно посещал все прослушивания хотя бы ради того, чтобы лишний раз помозолить госпоже Гетман глаза.