Эвелина Андерсон - Привороты

На дворе стояла обычная декабрьская суббота. Зимнее солнце весело светило в окно, играя морозными узорами на стекле и так переливаясь всеми красками, что от этого блеска слепило глаза. Мы с младшей сестрой уютно прижимались к маме на большой кровати и весело щебетали.

– Мам, а какие у вас мальчики? – я проявляла любопытство, свойственное большинству четырнадцатилетних девчонок.

– Мальчики? Да обычные, как везде.

– А есть симпатичные? – я не отставала.

– На вкус и цвет фломастеры разные, знаешь такую шутку?

– Да я понимаю, но, вот, есть такие, чтоб прям всем нравились?

– Чтобы всем без исключения – таких нет. Есть, правда, один мальчик, чья популярность довольно высока.

Моя мама работает воспитателем старших отрядов в детском лагере. Ее обожают все ребята, потому что она самая замечательная, справедливая, добрая и позволяет иногда чаевничать в святая святых – комнате отдыха персонала, конечно, в ее присутствии.

– А он красивый? А как его зовут? – Лизе тоже стало интересно.

– Зовут Егором, а понятия о красоте у каждого свои. Темные волосы, карие глаза, курносый нос – девочкам нравится. Не исключено, что его обаяние заключается в умении играть на гитаре и петь. Кстати, у Егора довольно интересный голос, я такой еще не встречала у мальчишек его возраста.

– Интересный – это какой? – сестра продолжала пытать маму.

– Не знаю даже, как вам объяснить… Такой бархатистый баритон.

Лиза закивала головой, как будто что-то в этом понимала. Мне даже стало смешно, потому что сама я понятия не имела, как должен звучать «бархатистый баритон». Но взглянуть на этого супер-популярного парня не отказалась бы, поэтому на всякий случай поинтересовалась:

– А фото у тебя нет?

Мама задумалась на мгновение, потом встала и вынула из шкафа небольшой фотоальбом.

– Та-а-ак…где-то мы тут делали групповые снимки осенью, он должен на них быть. А, вот, нашла! – с этими словами она вернулась и положила перед нами фотографию с изображением шести мальчиков во главе с ней самой, ткнув указательным пальцем в одного из ребят:

– Это Егор.

Мы с Лизой подскочили и склонились над снимком.

– Ой, правда, красавчик! – взвизгнула сестра и даже хлопнула в ладошки.

Я разглядывала парня и не понимала, чего же в нем такого особенного, может, и правда дело в его волшебном голосе? На меня лично никакого впечатления этот Егор не произвел: огромная, черная как смоль, челка закрывала половину лица; хитро смотрел сощуренный на солнце глаз; рот растянулся не то в улыбке, не то в усмешке. Мы, как говорится, красивее видали!

Так уж получилось, что мой круг общения состоял преимущественно из парней, и в нашей компании имелись ребята на любой вкус. А я была «неправильная девочка» – платья не носила, плакатами любимых кумиров стены комнаты не обклеивала, любовью, и тем более какими-то там отношениями, не интересовалась. Так, встречалась пару раз с кем-то, принимая ухаживания, сдобренные шоколадками и разбавленные поцелуями. Но о каком-то большом и светлом чувстве речи не шло – рядовое любопытство и ничего более.

Вообще, если задуматься, иногда создавалось впечатление, что меня попросту подбросили в эту интеллигентную семью, где мама – педагог, папа – стоматолог, сестра – ученица младших классов международного лицея. И только Ксюша учится в обычной школе. А почему? А все потому, что когда я пошла в первый класс, в радиусе нескольких десятков километров не было ни одного навороченного учебного заведения. При появившейся, наконец, возможности перевестись в лицей к младшей сестре, я вдруг взбунтовалась и уперлась «рогом в стену», наотрез отказавшись покидать привычную обстановку и свою чокнутую одноклассницу Софию, с которой мы, образно выражаясь, «срослись душами».

К восьмому классу меня и вовсе настиг кризис переходного возраста, и я завела дружбу с целой компанией старших парней, втянув туда же свою Софу. С тех самых пор девочка Ксюша из приличной семьи начала бегать по крышам высоток, исследовать подвалы и знакомиться с алкоголем. В общем, в семье не без «такого родственника».

– А я могу с ним подружиться? – прервал мои размышления тоненький голосок сестры.