Микаэль Крефельд - Пропавший

Кристиансхавн, апрель 2014 года

– Нет, не знаю, когда он вернется, – ответил в трубке высокий голос ассистента криминальной полиции. – Если нужно что-то ему передать на словах, пожалуйста, говорите. Как, вы сказали, ваша фамилия?

– Я позвоню попозже, – буркнул Томас и положил трубку.

Когда-то все его знали в участке, но эти времена давно миновали. Теперь же, можно подумать, весь кадровый состав следственного отдела сменился и вместо полицейских там работают скауты. Засунув телефон в карман, он вышел на палубу. Кажется, он уже раз двадцать пытался дозвониться до Миккеля, но тот словно сквозь землю провалился. Томас подозревал, что он струсил и не решился узнать имя владельца незнакомого номера, с которого Еве приходили эсэмэски. Миккель всегда был образцом добропорядочности, но в то же время он был хорошим напарником, на которого можно было положиться как в работе, так и в частной жизни. Хотя, как правило, они оба не распространялись о частной жизни, словно не желая мешать ее с той грязью, с которой им приходилось сталкиваться. Томас подумал, что, если бы начальником поставили не этого идиота Браска, а Миккеля, он, пожалуй, подумал бы, не вернуться ли ему снова на службу. Впрочем, пока что речь шла только о том, чтобы подумать.

– Чашкой кофе тут угощают?

Томас обернулся к набережной и увидел стоящую у самой воды Луизу. Она робко улыбалась ему.

– В любое время, – сказал он. – Если вы согласны на «Нескафе».

Луиза спустилась к нему на палубу. Он порадовался, что лицо у нее не такое печальное, как было в их последнюю встречу.

Томас убрал с дивана газеты и одежду, они сели рядом и, стараясь не обжечься, маленькими глотками принялись пить кофе. Ни он, ни она не произносили ни слова. Слышно было только, как за стеной каюты плещут о борт яхты волны и поскрипывает такелаж.

– Среди моих знакомых еще не было владельцев яхт, – сказала она, оглядывая тесное помещение. – У вас действительно прекрасный корабль.

– Ей еще требуется серьезный ремонт. Но когда-нибудь я все приведу в порядок.

– По крайней мере, тут изумительно спокойно. Вам невероятно повезло.

Он посмотрел на собеседницу, чтобы убедиться, говорит ли она это всерьез. Ведь хотя он еще очень мало знал Луизу, ему представлялось, что она привыкла к более комфортным условиям, чем каюта на старой посудине. Однако, казалось, Луизе и в самом деле понравилось у него на яхте.

– Мне очень стыдно, что я так тогда от вас уехала.

– Пусть вас это не смущает. Тем более что мы уже обо всем переговорили.

– Просто я очень разволновалась. Во-первых, из-за того, что это оказалась такая огромная сумма, и из-за того, что своими глазами увидела место, где Могенс провел все эти годы. У этого неприятного человека. Главное было не в том, что он говорил… а то, как это было сказано, да и вообще вся обстановка…

Томас улыбнулся:

– Да, Лауритцен тот еще субъект. Но мы, по крайней мере, узнали, что хотели, и больше вам не нужно с ним встречаться.

Она кивнула:

– Мне стало как-то грустно при мысли, что Могенс никогда не делился со мной, а я никогда его не спрашивала. Я почувствовала себя виноватой.

– По-моему, это вы напрасно. Это был его выбор, так же как и решение бросить все и сбежать.

Она погрела руки, взяв чашку в обе ладони.

– Хотя брат старше, чем я, но в детстве не он за мной, а я за ним смотрела. Я следила, чтобы с ним ничего не случилось и чтобы в школе его никто не обижал.

– Как я понимаю, он уже и тогда был нелюдим?

– Да уж! Могенс был, что называется, ботаник. Из тех, кто учится всегда на отлично и кого никогда не приглашают в гости на дни рождения и вечеринки.

– Ну а вы?

– У меня не было сложностей ни с отметками, ни с приглашениями.

– Так я и думал.

Томас улыбнулся, но Луиза не улыбнулась в ответ.

– Я заговаривала зубы драчунам, когда они лезли к Могенсу, и вообще защищала его, чего бы это ни стоило.

– Ему повезло, что у него такая сестра! Ну а что было потом, когда вы стали взрослыми?

– Мне кажется, Могенс так и не стал взрослым.

– А вы?

Она невесело улыбнулась:

– Я встретила своего будущего мужа, профессора архитектуры. Мы поженились, и у нас родился сын Тео, который как-то незаметно вдруг вырос и уже скоро окончит школу. – Она покачала головой. – Как-то так получилось, что Могенс не стал для нас членом семьи.

– Вы говорили, что не встречались с ним со дня похорон вашей матушки.

– Да, мы… то есть мой муж, бывший муж, и Могенс не очень ладили друг с другом. До громких ссор у них дело не доходило, ни тот ни другой не склонны были вести себя нецивилизованно. Когда мы наконец попытались возобновить общение, между нами пролегло молчание, целая пропасть молчания.