Николай Волынский - Наследство последнего императора. 1-я книга (I)

– Именно, – кивнул фон Эссен. – В ящиках с вензелем золото не государственное, а личная собственность Романовых. Двенадцать тонн. У них собственные прииски в Сибири, в Нерчинске. Разве не знали?

– Нет, Николай Оттович, – ответил Трефолев.

– Мало кто знал.

– Так значит, царствующая фамилия…

– Ничего не значит! – перебил каперанга фон Эссен. – Я же сказал: оплата оружия. И мне тоже самое было доложено… На эти деньги можно воевать полгода. Не исключаю, что августейшая семья приложила свои сбережения к государственным и тем самым совершила, так сказать, патриотический поступок.

– В это верить весьма приятно, – сказал Трефолев.

– Будем верить, – вздохнул фон Эссен. – Николай Алексеевич, прошу вас… Вы должны вернуться, непременно, чтобы доставить эти документы в Адмиралтейство, а лучше бы мне в руки.

– Так точно, ваше превосходительство! – поднялся Трефолев. – Разрешите откланяться?

Адмирал вздохнул, потом приподнялся на койке.

– На дорожку, Николай Алексеевич!

Он с трудом встал с койки, осушил свою рюмку, обнял каперанга, трижды поцеловал его и перекрестил: – С Богом!

Оба контрминоносца проскочили Каттегат и Скагеррак благополучно, проскользнув мимо мыса Скаген двумя черными тенями. Десять лет назад, в японскую войну, все военные корабли в России красили в чёрный цвет. Поэтому в Цусимском проливе русские корабли представляли собой хорошую мишень, в отличие от японских, которые были защитного серо-стального цвета. Русским комендорам только и оставалось целиться по трубам вражеских кораблей. Да и то лишь, когда японцы достаточно дымили. Но японцы, как правило, дымили плохо. Они использовали в своих корабельных котлах лучшие сорта угля из кардиффских шахт – английского, дававшего много тепла и мало копоти. «Нейтральная и дружественная» Англия щедро снабжала Японию и углём и оружием. Топки русских кораблей приходилось загружать всякой угольной дрянью вплоть до торфа. Русский корабль находился ещё за горизонтом, но его дымы уже были видны отовсюду.

В эту войну русские корабли уже покрывали серо—зелёной «шаровой» краской. Однако «Дерзкий» и «Резвый» сошли со стапелей иссиня—черными, словно воронёные. Такую краску им выбрали намеренно, с вызовом германцам: «Попробуй, догони!»

На всем пути следования море оказалось чистым. Похоже, грандиозная секретная операция русской и английской разведок удалась. Но уже на самом подходе к нужному квадрату, из волн неожиданно показался сначала перископ, потом выплыла субмарина. Открылся люк, на ветру заполоскался кайзеровский вымпел. Потом подлодка «взяла стойку» – вышла на огневую позицию.

Русские корабли двигались в кильватере с крейсерской скоростью 45 узлов. Впереди «Дерзкий», за ним «Резвый». Германец двинулся наперерез «Дерзкому».

Подойдя на расстояние в полтора кабельтова, немец дал выстрел из правого торпедного аппарата. Но «Дерзкий» неожиданно застопорил ход и ушёл влево. Торпеда исчезла за горизонтом.

Потерпев неудачу, германец стремительно приблизился к «Дерзкому» и пошёл параллельным курсом. Русский корабль резко прибавил ходу – словно прыгнул вперёд. Уже через три минуты дизели подлодки оказались на пределе. Она выпустила ещё одну торпеду по «Дерзкому». И снова он легко от нее ушёл. Немцы растерялись: таких бегунов они ещё не видели. Лодка пристопорила ход. И тут в её корпусе раздался адский грохот.

Это были последние в жизни звуки, которые услышали германские подводники. Вслед за грохотом наступила тьма, вода хлынула в корпус субмарины. Лодка, распоротая, словно гнилая ткань, форштевнем настигшего её «Резвого», мгновенно погрузилась в воду.

Немцам, можно сказать, мере повезло. Ещё через секунду после тарана сдетонировали торпеды, субмарину разорвало мощным взрывом на куски. Германский экипаж погиб мгновенно, ничего не успев понять.

Выйдя на нужный квадрат, «Дерзкий» и «Резвый» бросили якоря. Наступила ночь – не мутная и тоскливая, как на Балтике, а яркая, весёлая, зелёная, с голубовато—белой полной луной – такой яркой, что, казалось, на ней кто—то именно сегодня заботливо стер пятна, чтобы она светила сильнее.

Ближе к двум ночи на горизонте появились мерцающие точки топовых и бортовых корабельных огней, потом показались силуэты судов, которые быстро увеличивались, приближаясь к контрминоносцам. Однако вскоре они стали уходить в сторону. Трефолев крикнул в рупор вахтенному:

– Владимир Александрович, очевидно, англичане нас не видят. Дайте им сигнал «слепым огнём» 1 1 Даётся через прожектор со специальной защитой, благодаря чему источник света не виден сбоку. и запросите пароль.