Клер Макинтош - Личный мотив

– Встать, суд идет.

Судья стар, и на его лице написано, что перед ним прошли истории тысяч семей. Его острый взгляд разом охватывает весь зал, но на мне не задерживается. Я для него всего лишь еще одна глава в долгой карьере, полной трудных решений. Я думаю, решил ли он уже что-то в отношении меня, знает ли уже, сколько я буду сидеть.

– Ваша честь, Корона представляет перед судом дело против Дженны Грей… – Секретарь читает это по бумажке четким, равнодушным голосом. – Мисс Грей, вы обвиняетесь в причинении смерти путем опасного вождения и в том, что после этого не остановились и не сообщили о случившемся инциденте. – Она смотрит на меня. – Признаете ли вы себя виновной?

Я прижимаю ладонь к фотографии в кармане.

– Признаю.

Со стороны мест для публики раздается приглушенное всхлипывание.

Ее сердце разрывается.

– Прошу садиться.

Теперь встает барристер со стороны обвинения. Он берет стоящий на столе графин и медленно, как бы неохотно наливает себе воды. Журчание воды, льющейся в стакан, сейчас единственный звук в зале, и когда уже все взгляды направлены на него, он начинает:

– Обвиняемая признала себя виновной в смерти пятилетнего Джейкоба Джордана. Она признала, что стиль ее вождения в тот вечер в конце ноября был далек от взвешенного и благоразумного. На самом деле полицейское дознание показало, что машина мисс Грей непосредственно перед столкновением заехала на тротуар и что ехала она со скоростью от тридцати восьми до сорока двух миль в час, а это существенно превышает ограничение в тридцать миль в час, действующее в городе.

Я судорожно сжимаю перед собой руки. Я стараюсь дышать медленно и ровно, но в груди ощущается какая-то тяжесть, которая мешает мне нормально вдохнуть. Мой пульс эхом отдается в голове, и я закрываю глаза. Я вижу капли дождя на ветровом стекле, слышу крик – мой крик! – когда замечаю бегущего мальчика, который повернул голову, чтобы что-то сказать своей маме.

– Более того, Ваша честь, после наезда на Джейкоба Джордана, убившего его, как считает полиция, прямо на месте, обвиняемая не остановилась. – Барристер обводит взглядом зал, в отсутствие присяжных его риторика тратится впустую. – Она не вышла из машины. Не позвала на помощь. Не высказала раскаяния в случившемся, не оказала практического содействия. Вместо этого обвиняемая уехала прочь, оставив пятилетнего Джейкоба на руках его потрясенной матери.

Я помню, как она склонилась над сыном: ее распахнутое пальто почти полностью закрывало его, защищая от дождя. Свет фар выхватил из темноты все детали, и я прижимаю ладони к губам, боясь дышать.

– Вы можете подумать, Ваша честь, что такую первую реакцию можно объяснить шоковым состоянием. Что обвиняемая могла уехать в панике и что через несколько минут или часов, а может быть, и через день, уже придя в себя, она начала совершать правильные поступки. Однако вместо этого, Ваша честь, обвиняемая уехала и спряталась за сотню миль отсюда в деревне, где ее никто не знает. Она осталась верна себе. Сегодня она признает себя виновной, но признание это вызвано пониманием того, что больше бежать некуда. Поэтому Корона, при всем уважении к суду, требует, чтобы это было принято во внимание при вынесении приговора.

– Благодарю вас, мистер Ласситер.

Судья делает пометку в своем блокноте, а барристер от стороны обвинения склоняет голову, прежде чем сесть, и при этом запахивает полы своей мантии. Ладони у меня потеют. Со стороны публики на меня накатывает волна ненависти.

Теперь свои бумаги собирает барристер от защиты. Несмотря на признание себя виновной, несмотря на понимание, что я должна заплатить за то, что произошло, мне вдруг хочется, чтобы Рут Джефферсон поборолась за меня. При мысли о том, что это моя последняя возможность что-то сказать суду, к горлу подступает тошнота. Пройдет всего несколько мгновений, и судья вынесет приговор, а тогда уже будет слишком поздно.

Рут Джефферсон встает, однако прежде, чем она успевает заговорить, дверь зала суда с грохотом распахивается. Судья поднимает строгий взгляд, в котором читается очевидное неодобрение.

Патрик кажется в зале суда настолько не на своем месте, что поначалу я его даже не узнаю´. Он смотрит на меня, явно шокированный тем, что я сижу в наручниках в коробке из пуленепробиваемого стекла. Что он здесь делает? Тут я понимаю, что вошедший с ним мужчина – это ДИ Стивенс. Он коротко кивает судье, а потом проходит в центр зала суда и, наклонившись к барристеру службы криминального преследования, что-то шепотом говорит ему.