Клер Макинтош - Личный мотив

– Кстати, к разговору о выборе без выбора… – пробормотал себе под нос Рей и сунул мобильный в карман. Все было проще простого: с одной стороны – перспективы карьерного роста, с другой – семья.

Наверху в своем кабинете он сел за письменный стол и сложил перед собой руки, соединив кончики пальцев. Сегодняшняя операция была крупным событием, и он не питал никаких иллюзий насчет того, что для него это было проверкой. Обладал ли он тем, что нужно, чтобы и дальше продвигаться вверх по службе? Он больше не был уверен в себе – он даже точно не знал, этого ли хотел на самом деле. Он подумал о новой машине, которая им понадобится через год-другой; о каникулах за границей, про которые его дети уже очень скоро обязательно заговорят; о большем доме, которого заслуживала Мэгс. У него двое смышленых детей, которые, надо надеяться, поступят в университет, а где взять на это средства, если Рей и дальше не будет стараться карабкаться вверх по служебной лестнице? Чем-то придется жертвовать.

Набрав побольше воздуха в легкие, Рей взял телефон, чтобы позвонить домой.

Презентация операции «Сокол» прошла триумфально. Проводилась она в конференц-зале в главном управлении, куда представители прессы были приглашены на получасовой брифинг, в ходе которого начальник регионального управления представила Рея как «одного из лучших детективов в полиции». Рей ощущал прилив адреналина, когда отвечал на вопросы, связанные с проблемой наркомании в Бристоле, новым подходам к соблюдению правопорядка и его собственной ответственности по защите общества путем искоренения уличной торговли наркотиками. Когда репортер из Ай-ти-эн [15] Ай-ти-эн (ITN) – вещательная компания «Независимые телевизионные новости» (Великобритания). попросил его сказать заключительное слово, Рей посмотрел прямо в камеру и без колебаний заявил:

– Есть люди, которые безнаказанно продают наркотики и при этом считают, что полиция бессильна их остановить. Но и силы, и решимость у нас найдутся, и мы не остановимся до тех пор, пока полностью не уберем их с наших улиц.

Послышались жидкие аплодисменты, и Рей искоса взглянул на начальницу, которая едва заметно одобрительно кивнула. Ордера на арест были выписаны заранее, и по шести адресам уже было произведено четырнадцать задержаний. Обыски займут много часов, и он думал о том, как Кейт чувствует себя там в роли должностного лица, занимающегося сбором вещественных доказательств.

Как только у него появилась возможность, он позвонил ей.

– Как раз вовремя, – сказала она. – Вы в участке?

– Я у себя в кабинете. А что?

– Встретимся через десять минут в столовой. Хочу вам кое-что показать.

В столовой он был через пять минут и с нетерпением дожидался Кейт, которая ворвалась в дверь с широкой улыбкой на лице.

– Хочешь кофе? – спросил Рей.

– Некогда, мне нужно возвращаться. Но вы только взгляните на это!

Она протянула ему прозрачный пластиковый пакет. Внутри лежала бледно-голубая карточка.

– Точно такая же была в кошельке у Дженны Грей, – сказал Рей. – Где ты ее взяла?

– Она была в одном из домов, где мы сегодня проводили рейд. Впрочем, она не совсем такая. – Она разгладила стенку пакета, чтобы Рей смог прочесть надпись. – Карточка та, логотип тот, но адрес другой.

– Интересно. И где она была найдена?

– В доме у Доменики Леттс. Она отказывается говорить, пока сюда не приедет ее адвокат. – Кейт взглянула на часы на руке. – Блин, мне нужно бежать! – Она протянула пакет Рею. – Вы можете это взять – у меня есть копия.

Она снова улыбнулась и скрылась, оставив его разглядывать карточку. Ничего примечательного в этом адресе не было – просто одна из местных улиц, вроде Грэнтем-стрит, – но Рей чувствовал, что нужно собрать побольше информации об этом логотипе. Восьмерки имели разрывы снизу и были вставлены одна в другую, как русские матрешки.

Рей покачал головой. Прежде чем идти домой, ему еще нужно было пойти проверить работу команды следственного изолятора и уточнить, все ли готово к тому, чтобы Грей завтра предстала перед судом. Сложив пакет, он сунул его в карман.

Когда Рей сел в свою машину, чтобы ехать домой, было уже больше десяти часов, и в первый раз, начиная с сегодняшнего утра, он ощутил сомнения насчет своего решения поставить работу на первый план по сравнению с семьей. Всю дорогу домой он мысленно рассуждал логически и уже в самом конце пути все-таки убедил себя, что сделал правильный выбор. Единственно правильный , точнее говоря. Чувство это сохранялось до тех пор, пока он не вставил ключ в замок и не услышал, что Мэгс плачет.