Сергей Высоцкий - Среда обитания

- А ты был?

- Был. Василеостровским шпаненком. А стал знаменитым художником.

Встречаясь друг с другом, они любили вот так попикироваться, поддразнить друг друга, скрывая за этим грубоватым поддразниванием искреннюю теплоту отношений.

- Честно говоря, я Алексея Константиновича больше всех из Толстых люблю, - сказал Новицкий. - Понимаю, Лев Николаевич - титан, глыба, но чувству не прикажешь... Алексею же Константиновичу я одного только простить не могу - как это он написал про Россию: "Страна у нас богатая, порядку только нет"?

- Что, разве неправильно?

- В том-то и дело, что неправильно! Ведь не об этом порядке в летописи шла речь! - серьезно сказал Новицкий. - Когда князь Гостомысл умер, порядка в наследовании не было. Сыновей у него не было! Вот и обратились к славянским князьям с острова Рюген, которые были женаты на Гостомысловых дочках, - приходите княжить, страна у нас богатая, а наследовать престол некому. А вы, дескать, Гостомыслу родня, раз на его дочерях женаты. Интересно?

- Интересно, - согласился подполковник. - Это ты сам придумал или прочитал где?

- Прочитал. Ты что ж думаешь, я только холсты мажу да водку пью?

Корнилов знал, что Новицкий пил мало. Ссылался на язву, но Игорь Васильевич подозревал, что это просто удобный повод лишний раз отказаться от выпивки. Он и сам при случае ссылался на больные почки.

- Ты, кстати, этюды собирался писать, - спросил он.

- Я портрет Баланина сделал. Пастелью. Ему и подарил. Характерный дед. Я к нему на неделю скоро приеду.

"Эх, - подумал Игорь Васильевич, - счастливый человек. Понравилось ему у старика, приедет на неделю. Рыбу половит, этюдами займется. Да и грибы, наверное, пошли. А мне - утречком к девяти, а когда домой, никто не знает. - И он снова подумал о Новорусском: - Жаль, что я не видел его. Трудно рассуждать о действиях человека, ни разу не посмотрев ему в глаза. Как только это сделать потактичнее?"

- Игорь Васильевич, а как зовут этого горе-коллекционера икон? спросил вдруг Новицкий.

- Аристарх Антонович Платонов.

- Аристарх, Аристарх... - задумчиво повторил Новицкий. - Редкое имя. И красивое. Я знаю несколько серьезных коллекционеров, но про Аристарха не слыхал. И что, у него хорошая коллекция?

- Иконами вся квартира увешана, а хорошая или нет - какой я ценитель!

- Это ты брось! Каждый человек с мало-мальски развитым художественным вкусом отличит подделку от произведения искусства.

- И милиционер? - хитро усмехнулся Игорь Васильевич, но художник не заметил его усмешки и сказал серьезно:

- В вашем министерстве даже студия художественная есть. Я года три назад на выставке побывал - очень неплохие работы видел. Молодцы милиционеры. - Он задумался на мгновение и тут же, словно вспомнив о давно мучившем его вопросе, спросил:

- Послушай, Игорь Васильевич, а как же так получается - этот Аристарх, ценитель прекрасного - и вдруг в чужой дом залез?

- Об этом тебя бы следовало спросить.

- Нет, правда. Кажется, взаимоисключающие начала: тяга к прекрасному и безнравственные поступки?!

- Если бы знать, на чем основана эта тяга к прекрасному, - задумчиво сказал подполковник. - А то ведь и так бывает - один гонится за модой его тщеславие одолело, другой решил, что так удобнее свои капиталы прирастить, третий вообще "коллекционирует" все, что плохо лежит. А еще скажу я тебе, Николай Николаевич, ты только не осуждай меня за примитивизм, эстетическое развитие не может восполнить пробелы в нравственном воспитании. А у нас часто пытаются одно другим подменить. Художественная самодеятельность, кружки по интересам. Каких только студий для молодежи не организуют и считают, что этого достаточно, чтобы выросли хорошие, честные люди. Нет, дорогой товарищ художник. Этого мало. Помнишь автомобильное дело? Один из участников шайки был мастер спорта. А девица... - как ее звали?! - Он на секунду задумался. - Лаврова! Помогала фальшивые документы готовить. А в свободное время пела в ансамбле.

- Это ж капля в море! Единицы!

- Я и не говорю, что таких людей много. Но есть! Несколько лет назад обокрали музыкальный магазин в пригороде. Так ворами оказались подростки из самодеятельного джаза при Доме культуры. - Корнилов покосился на Николая Николаевича и спросил: - Что молчишь? Не нравится тебе моя доморощенная теория? Ну вот. И начальству моему не нравится. Говорят, что я недооцениваю роль эстетического воспитания в формировании коммунистической нравственности. А откуда возьмется эта нравственность, если парня дома не воспитали? С самого раннего детства. Если он в школе слышит одно, а дома другое. А еще хуже - когда слышит одно, а видит другое. Отец ему говорит - воровать нельзя, а сам по вечерам собирает цветной телевизор из ворованных деталей. - Он в сердцах хлопнул кулаком по колену. - Ладно! Разговорился я.