Валерия Леман - Дело о лысой гимнастке

В одно мгновение мы взлетели наверх, тут я отпустил ее руку, приземлившись точно перед тумбочкой у кровати; одним движением выдвинул ящик и достал то, что пылилось там едва ли не сто лет.

— Что это?

Голос Кристины у меня за спиной испуганно дрогнул. И было отчего: я достал и тут же эффектно направил на нее дуло пистолета — точь-в‑точь, как Бонд. Джеймс Бонд…

— Это, милочка, мое оружие — оружие агента 007. Надеюсь, вы в курсе, что два нуля перед семеркой — это лицензия на убийство?

Она неторопливо опустилась на кровать (что вполне соответствовало моим дальнейшим планам) и впервые за все время нашего знакомства улыбнулась — соблазнительно и дерзко.

— Кажется, мы были с тобой на «ты»?

Что я мог ей ответить? Я тоже многозначительно улыбнулся, неторопливо отложил грозное оружие в сторону, приблизился, решительно обнял девушку за плечи и без долгих предисловий окончательно перешел с ней на «ты».

Не буду вводить вас в краску, описывая все непристойности, которым мы предавались на протяжении довольно продолжительного времени. Все было великолепно, и мой личный «Парабеллум» сработал на славу. Откинувшись на подушки, я произнес:

— И все-таки она вертится!

— Кто там еще вертится? — очаровательным детским голосом произнесла милая и нежная Кристина.

Что поделать — не все детки любят читать книжки и хорошо учатся в школе. Я только потрепал ее по плечу (по лысой голове — рука не поднялась).

— Все в порядке, все отлично, дорогая.

— Нет, мне просто интересно, что же там такое вертится?

— Земля вертится, быть может, вспомнишь — в школе проходили это.

Тут я не выдержал и от души зевнул. Помнится, сто лет назад прочитал в каком-то журнале, что мужчин после оргазма немедленно тянет спать. Вполне возможно. Я опять зевнул.

— Слушай, только ты, пожалуйста, не усни! — тревожно проговорила Кристина. — Мне страшно, вдруг тут появится твоя подруга.

— Не появится, — успокоил я ее. — Дом заперт, калитка — на замке, и вообще у нас принято перед визитом договариваться по телефону.

— Это понятно, — с ноткой тоски проговорила она. — И все-таки. Что мы с тобой будем делать?

Я снова зевнул — что тут поделаешь, природа сильнее воспитания. Бессонная ночь и все такое прочее…

— Пойдем в полицию и напишем заявление.

Кристина так испугалась, что немедленно поднялась и уселась рядом со мной — абсолютно нагая, вся гладкая и точеная, непринужденно скрестив ноги по-турецки. Так я и узнал, что когда она не была лысой, у нее была рыжая шевелюра. Такая вот рыжая бестия.

— Надеюсь, ты это не серьезно? Полиция у нас в России вся сплошь продажная. Как ты думаешь, почему могут существовать и процветать такие хирурги, как этот, что зарезал моего Игоря? Потому что они платят полиции!

Все это она проговорила словно на одном дыхании. Как чудесно блестели при этом ее глаза! Уму непостижимо.

— Спокойствие, только спокойствие, — проговорил я на сегодня уже классическую фразу. — Прошу не делать резких движений, это была просто шутка. Разумеется, я сам займусь этим опасным делом.

Она посмотрела на меня еще более озабоченно. Видимо, у девушки сложилось не самое лестное мнение о моих умственных способностях.

— И что конкретно ты собираешься делать?

Романтическая атмосфера наших недавних любовных игр моментально исчезла. Ощутив почти что девичью стыдливость, я решительно встал и начал одеваться.

— Конкретно сейчас я оденусь и отправлюсь в магазин, потому как ужасно хочется есть, а мой огромный холодильник абсолютно пустой. Между тем на пустой желудок и мысли в голову лезут самые банальные, все в духе «чего бы такого проглотить?»

Я застегнул джинсы. Под впечатлением моих действий Кристина тоже поднялась и принялась одеваться.

— А что потом?

— Потом я вернусь сюда и приготовлю незабываемое блюдо, обожравшись которым, мы с тобой часика два-три проваляемся на диване перед телевизором.

— А потом?

В ее голосе все сильнее звенела тревога.

— А потом я отправлюсь к Соне и потребую честного ответа, пригрозив полицией — все-таки иногда упоминание органов правопорядка пугает обывателей.

— Поклянись мне, что ты этого не сделаешь!

Бедняжка Кристина даже чуть побледнела, хотя и без того ее лицо трудно было бы назвать смуглым. Похоже, пора было кончать с моими шуточками да шалостями. Человек пережил нечто ужасное, рассказал обо всем этом мне, а в ответ слышит одни лишь приколы.

Я вздохнул и положил руку на ее тонкое, но мускулистое плечо.