Руслан Белов - Клуб маньяков

- Нехорошая сказка... - потемнела лицом Наташа. - Это ты про бабушку плохо говоришь. Она всегда жалуется, что она больная и хвастается, что ничего, кроме сыра не ест... Даже мясушка. Ты не понимаешь, ей просто хочется, чтобы ее пожалели...

- Да я вовсе не про нее... - начал я оправдываться, но дочь сунула мне в руки Гессе:

- Читай, давай, свои глупости, а я пойду рисовать девочку, которую звали Рисующая На Скалах, Подобно Солнцу Рисующему День. Я знаю, что это ты меня ввиду имел.

Спустя минуту она уже рисовала, забыв обо всем. Я же, отложив Германа Гессе, пошел на кухню готовить обед и думать, что делать дальше.

После обеда выглянуло солнце, и мы ушли гулять на Клязьму. Вечером к Элоизе с Матрасычем приехали гости, человек пять. Они устроились в гостиной и принялись праздновать божий день. Поломавшись для приличия, я уселся с ними и к приходу Веры лыка не вязал.

Глава 11. Цианистый калий? Нет, алкозельцер. - Эпилепсия под контролем. Пальчики на лезвии. - Свет в конце толстой кишки. - Скажи ему до свидания.

На следующее утро было ветрено, и Наташа спала. После вчерашней попойки в доме неприятно пахло.

Вынеся три ведра мусора, я уселся перед тещей. Она была нарядна. И недовольна тем, что ее аудитория в моем лице страдает от головной боли и вообще от всего того, что в медицинской науке называется похмельным синдромом.

Но человек она была что надо, ну в некотором смысле, конечно. Полюбовавшись моей опухшей физиономией и поморщив нос от исходящего от меня перегара, она придвинула ко мне блюдечко с большой белой таблеткой.

- Цианистый калий? - взяв ее, вяло поинтересовался я. - Многовато будет для моего изможденного организма.

- Нет, это алкозельцер.

- А... - протянул я, вспоминая телевизионную рекламу, в которой жених, приняв это снадобье, изголодавшимся зверем набрасывается на свою невесту. И задумчиво посмотрел на тещу: "Небось, и у нее перед глазами стояли эти кадры... Когда она покупала таблетки в аптеке".

Светлана Анатольевна не выдержала моего взгляда и отвернулась к окну. А я, крутя в руках таблетку, задумался можно ли запить этот иностранный заменитель капустного рассола водкой. Особенно если ее нет. Рассол-то можно, водкой залить, это я хорошо знал, а вот насчет всяких западных штучек сомневался.

- Можешь пивом запить, - указала Светлана Анатольевна на холодильник подбородком.

- Класс! Вы и пива принесли... - с уважением посмотрел я на видную представительницу семейства кровожадных.

- Бадаевское "Кутузовское". Ты, кажется, его любишь?

- Иногда. А что это вы так обо мне печетесь?

- Да, так, для контраста. Есть что-нибудь будешь? Или рыбку вяленую почистить?

- Нет, не надо... - ответил я и направился к холодильнику. Направился с мыслью, неожиданно замерцавшей в больной голове: "Что-то мне все это напоминает последний завтрак приговоренного к смерти... Последний завтрак перед электрическим стулом".

Пиво было неплохим, да и таблетка моментально взяла меня в оборот. Посидев до полного возвращения в кондицию, я поднял голову, и вопросительно посмотрел на тещу.

- Так вы грозились меня сегодня ужаснуть. Не алкозельцером же? И не пивом?

Глаза Светланы Анатольевны стали глубокими. Сквозь толщу зла в них просвечивала какая-то особая доброта. "Счастливый... - говорили они мне. Ты скоро умрешь..."

- Конечно, нет, - чуть задрожавшим голосом завершила теща паузу. - И алкозельцер, и пиво я принесла для того, чтобы ты воспринял все, что я тебе скажу, на здоровую голову.

- Давайте, говорите, я уже вся дрожу.

- Ты знаешь, кто на самом деле убил бабу Фросю? И Ворончихиных?

- Кто?

- Ты!!!

- Ни фига себе...- только и смог сказать я. - Маразм крепчал, шиза косила мои ряды...

- Да, дорогой мой, косила и косит, - закивала теща. - Тебе нужны доказательства?

- Мне? Зачем мне? - пробормотал я, с трудом приходя в себя. - Мне доказательства не нужны, я и так знаю, кто перечисленных вами граждан на тот свет отправил. Это, похоже, вам нужны доказательства, чтобы в тюрьме меня сгноить.

- Сгноить или, наконец, сделать тебя полноценным членом нашей семьи, сказала Светлана Анатольевна, одарив меня пристальным взглядом.

- Вряд ли это у вас получится, - вздохнул я, наливая себе пива заметно подрагивающей рукой. - Но, тем не менее, валяйте, гражданин прокурор. Что там у вас на меня есть?

- Насколько я знаю, ты в детстве и юношестве страдал снохождением, удобнее устроившись на стуле, перевернула теща страницу моей жизни.

Я мгновенно все понял.