Катажина Бонда - Девушка полночи

– За что Ты меня караешь, Господи?! Меня, Твоего самого верного слугу? – возопил он.

Но Господь не снизошел до ответа. Даже соседка на время притихла. Тогда Габрысъ швырнул оземь гипсовый палец Мадонны и вышел за ворота.

Саша с ухмылкой наблюдала за сценой из своего окна. В этот день она видела Габрыся в последний раз. Потом люди говорили, что в тот самый момент в его квартире умерла тетка, но врачи этого не подтвердили. Габрысь продал квартиру на Пулаского, за бесценок выкупил свою старую тесную однушку в офицерских домах и таскался по городу. Попивал. Его видели с разными дамами в слишком коротких юбках. Некоторые утверждали, что, только потеряв веру, он стал слепо следовать каким-то своим, только ему понятным принципам. Ему постоянно нужны были враги и конспирологические теории. Многие видели, как он приходит жечь лампады у замурованного клуба, бывшей «Иглы», несмотря на то что спустя несколько лет никто уже не помнил о тех событиях. Неподалеку от площади Свободы открылись новые клубы, рестораны и кафе. Прохожие не обращали внимания на заросшего мужчину с небольшой собакой, которую он водил без намордника. Он не брился. На спине носил матерчатый мешок со своим добром. С шеи его свисали медальоны с образками святых. Иногда кто-то жалел его и давал бутерброд или бросал в его бумажный стаканчик несколько монет. Он брал, хотя на счету у него лежала кругленькая сумма. Все соглашались лишь в одном. Габрысь никогда не протестовал против культа памяти покойного певца. Для него это было всего лишь доказательством того, что все мы смертны.

Залусская как раз откладывала в макулатуру печатные материалы, касающиеся убийства Иглы, когда раздался звонок. Обычный, как из детства. Дзынь, дзынь, перерыв. Она оглянулась. Телефон был подключен, хотя она дала бы голову на отсечение, что выдернула его из розетки и отнесла в архив хозяина квартиры. Она подошла, подняла трубку. Соединение прервалось. Саша стояла у окна и вглядывалась в нишу, где уже не было гипсовой Мадонны. Она ждала в уверенности, что он позвонит прежде, чем она досчитает до десяти. Когда телефон снова зазвонил, она не сразу сняла трубку.

– Хорошая работа. – Она услышала в трубке странное эхо.

– Где ты?

– Открой, – прозвучал приказ.

Вскоре она услышала шаги в подъезде, а потом стук в дверь. Саша положила трубку. Она увидела в глазок некрупного мужчину за сорок, в роговых очках. На нем был тонкий пиджак из оранжевого твида, на шее – шерстяной шарф. Саша сразу узнала человека, который представился Булем и втянул ее в это дело. Она, не раздумывая, взялась за ручку двери. Он улыбнулся, вынул из папки серый конверт:

– Аванс ты получила, здесь остальное, – и развернулся, намереваясь уйти.

– Эй! – Она схватила его за пиджак, но сразу же отпустила.

Он отряхнул пиджак с такой гримасой, как будто ее прикосновение грозило проказой.

– Мне очень жаль, что все случилось именно так, – сказал он. – От нас тут почти ничего не зависело. Иногда нельзя обойтись без жертв, сама знаешь. Идеальные планы существуют только на бумаге.

Саша внимательно присмотрелась к нему и наконец решилась спросить:

– Это ты? Сейчас и тогда?

Он слегка кивнул.

– Приятно было познакомиться. – Он опять отвернулся, готовый уйти.

– Раз уж я тебя увидела… – шепнула она и на миг замолчала. – Ты рассекречен. Что это означает для меня?

– Свободу, – ответил он. – Конечно, ты должна хранить тайну. У нас новая Дюймовочка. Посмотрим, как себя покажет. Там у тебя документ, на случай если захочешь познакомить дочь с отцом. Считай это прощальным подарком от фирмы. Он настоящий. Никто и никогда больше не будет тебя беспокоить. Банк охотно примет тебя на работу. Но решение за тобой. Я уже сказал, что ты проявила себя на все сто. Больше мы не увидимся.

Саша не ответила. Только когда ее неожиданный гость ушел, она открыла конверт. В нем были деньги и стопка пожелтевших бумаг. Она сглотнула и почувствовала, как начинают дрожать руки. Оперативная запись, озаглавленная машинописным шрифтом «Красный Паук», а также протокол закрытия дела Лукаса Поляка и ее собственный рапорт об увольнении со службы. На нем имелась дата задержания и помещения этого человека в психиатрическую больницу, а также точный адрес с почтовым индексом. Она сразу же подбежала к телефону, но знакомый номер уже не соединял ее с офицером. Автоматическая запись информировала о том, что абонент находится вне зоны действия сети. Однако найти в Интернете номер телефона больницы не составило труда. Залусская попросила соединить ее с главврачом. Секретарь неохотно согласилась, так как спешила домой, было пятнадцать минут третьего.