Катажина Бонда - Девушка полночи

– Дебил, – прошипел мужчина в куртке.

Священник жестом показал Саше, что это нормально.

– Он скоро успокоится.

– Я начинаю вас чувствовать. Это явно Мартин. Настоящий Мартин, хотя по паспорту – Войтек, – сказала она.

Близнец в куртке не произнес больше ни слова. Только когда она спросила, будет ли он давать показания, ответил, что братик уже, видимо, все напел.

– Не все.

– Жаль. Он никогда не любил много говорить.

Они посидели некоторое время в тишине. Наконец женщина встала и подошла к насупившемуся близнецу, дотронулась до его потертого воротника. Он подпрыгнул, явно обеспокоенный. Саша положила на стол стопку писем, перетянутых черной махровой резинкой. Старые конверты, мелкий почерк. Только большие буквы.

– Я нашла это в сейфе, – сказала она. – В одном из сейфов на Збышка из Богданца. В вашем старом доме. Вместе с часами и тряпкой, испачканной в мазуте. Они были в металлической банке. К сожалению, ствол не удалось найти.

Ксендз побледнел. Мартин с интересом смотрел на профайлера.

– Но начнем с конца, – продолжала Залусская. – Один важный вопрос, потому что у нас уже все смешалось. Кто из вас был парнем Моники?

Они молчали.

– Молодость

– Алкоголь

– Рождение

– Тщетность

– Истина

– Наркотики

– МАРТИН, – произнесла она.

Повисла тишина.

– Это ты? – Саша указала на мошенника. – Или, может, ксендз? – И тут же добавила: – К счастью, третьей версии нет.

Она села на стул и стала наблюдать за их реакцией. Ксендз закрыл глаза, мошенник замер в ожидании.

– Мы знаем, что вы сейчас поменялись, но это не дало результата. Вспомогательное доказательство помогло вас разоблачить. Ерунда, мелочь. Мы сделали эту пробу немного навырост, но, как оказалось, успешно. Иногда цель оправдывает средства, правда?

Братья по-прежнему молчали.

– Замена произошла намного раньше, – продолжала профайлер. – Я думала над этим сотни раз: когда, в какой момент Войтек стал Мартином и наоборот. И знаете, к каким выводам пришла? Это произошло в то новогоднее утро в девяносто третьем году. Тогда, на лестнице, когда группа Слона пришла в ваш дом за пистолетом. Когда избили и арестовали вашего отца. Пока все были заняты отцом, вы переоделись только на время, и ни один из вас не предполагал, что вам придется провести столько лет в чужом обличье. Войтек надел пижаму, а Мартин, как герой, вынес на ладони деревянный пистолет и отдал его Слону. Это Войтек пошел в семинарию, хотя люди знают его под псевдонимом Святой Мартин. Мартин, в свою очередь, стал Войцехом Фришке, многократно привлекавшимся за мошенничество. Хотя без помощи близнеца тебе не удался бы ни один твой номер, и уж точно не SEIF.

– Бред, – буркнул наконец двойник в гражданской одежде. Ксендз смотрел на Сашу слегка испуганно.

– Откуда я знаю о замене? – Женщина взглянула на него и указала на письма. – Узнаешь, Войтек? С этого момента я буду обращаться к вам так, как положено. Настало время исправить ваши биографии.

Войтек молчал. Он поправил колоратку и спокойно ждал, что скажет профайлер. Саша указала на мошенника:

– Это была твоя девушка. Но Мартин хотел отбить ее у тебя. Мартин, бедненький, ты до сих пор ничего не знал? – Профайлер скривилась. – Ты обвинял себя, не понимал. Думал, что это злые мафиози разбивают вашу семью. Но Моника и Войтек по-настоящему любили друг друга. Доказательство в этих письмах. Моника слишком быстро забеременела. Она сама была ребенком, ей не хотелось становиться матерью. Она впала в депрессию, чувствовала себя потерянной. Войтек мало говорил, но зато любил писать. И писал ей очень много и красиво. Мы вторглись в частную жизнь, но цель оправдывает средства. Лишь поэтому он попросил тебя, чтобы вы поменялись, объясняя это тем, что хочет уберечь тебя. Ты должен был сыграть его, чтобы спасти семью. Сам же он решил выбраться из дома и предупредить Монику. Он всегда действовал точно. Она была для него тогда важнее всех на свете. Важнее тебя, отца, матери. Она носила его ребенка. И он вовсе не хотел ее убить. – Залусская сделала паузу. – Но именно по его вине она погибла. Ведь он ее оставил. Одну, с крохотным ребенком. Моника не знала, что будет дальше. Никогда прежде она не пробовала наркотики. Доза, которую ей дал Игла и которую она приняла, поддавшись его уговорам или самостоятельно, подействовала так, что сердце ее остановилось. Она не страдала. Просто уснула в ванне.

Войтек смотрел на Залусскую. По его лицу текли слезы.