Руслан Белов - Муха в розовом алмазе

- Это точно... Ну а Нью-Йорк ты на себя возьмешь? - спросил Баламут, помимо своей воли втягиваясь в игру. В игру?

- Why not? Нью-Йорк - прибежище всех сумасшедших мира даже после одиннадцатого. Полгорода в секту за пол года сагитирую.

- А плутоний? Где его взять?

- Лично для тебя есть одна идейка... - покровительственно улыбнулся Бельмондо, поднимаясь со стула. - Я сейчас.

И ушел в сторону туалета. Быстро.

Баламут невидящими глазами уставился в арбатскую глубину. Ему захотелось куда-нибудь уехать. С Черным и Бельмондо. Туда, где жизнь течет быстро-быстро. Туда, где люди не мелки и потому не роют себе нор на голову. И мысли унесли его в Приморье, в Кавалерово, под скалу Любви. Как хорошо там было! Они сидели на траве беззаботные, пили, ели, а в кустах вокруг сидели сумасшедшие, сбежавшие из краевой лечебницы... И как хорошо все потом закончилось... Вернее, плохо. Потому что закончилось.

- Валеру Веретенникова ты, конечно, знаешь... Будешь?- вернувшись с двумя эскимо на палочках, прервал реминисценции друга Борис.

- Не знал, что в мобильных сортирах такой сервис, - улыбнулся Баламут, принимая мороженое. - Ты на какую кнопочку нажимал?

- Так вот Веретенников однажды рассказывал мне одну весьма интересную историю, - усмехнувшись, шутке начал Бельмондо. И замолк, пораженный необычно стройными и длинными ногами проходившей мимо негритянки.

- Что рассказывал? Не тяни...

- Давай сначала коньячку к мороженому возьмем, - проводя девушку взглядом, подмигнул Борис другу и пошел в кафе. Через минуту он вернулся с открытой бутылкой армянского, двумя рюмками и разломанной шоколадкой на блюдечке.

- Ну и что тебе Валерка рассказывал? - спросил Баламут, с удовольствием разливая коньяк. - Хотя, давай, сначала выпьем.

Солнце играло в рюмках. Все вокруг казалось домашним. Друзья чокнулись.

- Будь здоров, и пусть наши враги подавятся! - сказал Бельмондо.

- За успех нашего совершенно безнадежного предприятия! - сказал Баламут.

- Ты, наверное, знаешь, - начал рассказывать Борис, выпив и закусив мороженым, - что Валерий Веретенников, после окончания своего географического факультета, в Арсеньеве два года служил... Метеорологом в тамошнем авиаполку. Так вот, он мне однажды поведал, что за месяц до его дембеля, один небольшой такой бомбардировщик ядерную бомбу средней мощности потерял. Упала она в тайгу, и ее искать не стали...

- Шутишь! - рука Баламута застыла на полпути к бутылке..

- Никаких шуток. Генерал, за это ответственный, должен был в Москву со дня на день переводиться. И ему, естественно, всякие ЧП наподобие поисков бомбы с привлечением общественности, в том числе, и зарубежной, на фиг не были нужны. В общем, он все замял, всех, кого надо, к наградам представил и всем, кому следует, по квартире дал. С обещанием, что в случае всплеска болтливости, он всех участников своего сеанса благотворительности на фиг нивелирует, то есть с землей в Афгане сравняет. И знаешь, видимо, толковым мужиком этот генерал был - не узнали об инциденте ни во Владике, ни в Москве. И лежит теперь эта бомба в дикой приморской тайге севернее Дальнегорска, бывшего Тетюхе.

Баламут вообразил расколотую бомбу. Что-то вроде разбитого чугунного котла с характерными чертами газового баллона. Сначала баллон представлялся голубым, затем стал черным.

- Она, наверное, раскололась... - то ли понадеялся, то ли расстроился он.

- Нет, не раскололась. Генерал тот не дурак был. Послал туда самолет, он аэрогаммасъемку сделал - все чисто.

- Ну, тогда она под землю ушла метров на сорок...

- Ну, ты даешь! - возмутился Бельмондо. - Ты, что, хочешь ее на блюдечке с золотой каемочкой получить? Нет уж, дорогой, попотеть придется! Поискать, выкопать, в Токио или под Токио на кораблике привезти, на постамент поставить, щеточкой-бархоткой пройтись...

- Поискать в тайге, - хмыкнул Баламут, вспоминая непроходимые заросли, усыпанные прожорливыми клещами.

- Да, в тайге. Но ты не все еще знаешь. Дело в том, что разговор этот с Веретенниковым в присутствии Чернова происходил. Несколько лет спустя этого инцидента, то есть потери бомбы нашими ВВС, он начал работать в Приморье, в научной геологической партии. И пользовался в своих исследованиях детальными аэрофотоснимками Кавалеровского и Дальнегорского районов. Эти снимки, кстати, очень высокого разрешения, были сделаны всего через месяц после того, как бомба сделала ручкой. И Женька сказал, что при дешифрировании снимков обратил на это место особое внимание. Обратил и нашел на склоне одной сопки севернее Дальнегорска какую-то странную воронку, не воронку, а скорее заплывшую дерном дыру. Снимки эти зимними были, листвы на деревьях не было, и он ее заметил. Так что остальные вопросы, пожалуйста, к нему.