Руслан Белов - Сумасшедшая шахта

- Надолго вы к нам?

- Не знаю, что и сказать... - ответил я, несколько растерявшись прямому вопросу. - Земную жизнь пройдя до середины я очутился в Шилинском лесу. Заехал, вот, можно сказать, почти случайно. Вспомнил, что на Шилинке была лучшая в районе сауна. Работал я здесь в конце восьмидесятых в составе московской геологической научно-исследовательской партии...

- Есть сауна до сих пор! - радостно заулыбался мой собеседник. - И электроэнергию нам забыли отключить! Так что погреемся вечерком, кхе-кхе... Вон, Инесса глаз на вас положила. Хорошая, чистая женщина, не какая-нибудь давалка. И сауну любит, кхе-кхе... Хорошо тебе будет, завидую.

- А вы сторожами здесь работаете?

- Да, мы двое с Иннокентием Ивановичем (его все Смоктуновским зовут, он не обижается) сторожа здесь. А другие трое приблудились по сходству характеров.

- А вас как зовут?

- В детстве Шурой звали. Шурой и остался.

- А фамилия?

- Нет у меня фамилии. Ушла куда-то, а я не погнался. Мне она не нужна, а вам зачем? - и, немного помолчав, продолжил:

- Очень уж вы на милиционера похожи... Или на чекиста... Придумали насчет научно-исследовательской партии, да? Выведать, наверное, что-нибудь приехали?

- Да нет, геолог я, не фээсбэшник... И в самом деле в этих краях в научной партии работал...

- Значит, ученый... Кандидат наук, наверно?

- Да, было дело...

- А как ими становятся? Расскажите, нам интересно... Да и по рассказу вашему мы определим, кто вы на самом деле...

- Да просто становятся... - пожал я плечами. - Сначала надо научного руководителя найти... Известного, уважаемого доктора-профессора без разных комплексов... Потом, значит, надо этого руководителя хорошо послушать, потом прочитать сотню-другую книг, съездить в поле, набрать сотню-другую образцов и в конце концов написать 250 листов... И защититься... Уважаемый руководитель все сделает, чтобы его аспирант не провалился...

- Все так просто? Разве не надо для диссертации какое-нибудь большое открытие сделать?

- Понимаете, почти все открытия в геологической науке делаются с помощью новейших приборов и анализаторов... Вот одно из главных открытий было совершено, когда американцы научились бурить скважины в океаническом дне... Другие открытия - когда наши пробурили сверхглубокую скважину на Кольском полуострове... Но таких прорывов очень мало, а ученых очень много. Вот большинство из них и переливают из пустого в порожнее... Один приедет в какую-нибудь геологоразведочную партию, послушает, послушает замазанных рудничной грязью геологов и статеечку потом любопытную тиснет, другой найдет редкую разновидность какого-нибудь минерала, которую только под электронным микроскопом отличить можно, и тоже статеечку...

- Чепухой, значит занимаются...

- Ну, это как сказать... Чепуха - это великое в геологии дело... Да и не только в геологии. Все на ней держится. Вот, к примеру, один наш ученый придумал, что все руды из коллоидных растворов образуются. Сотню статей написал, академиком, директором крупного института стал. А потом обнаружилось, что теория его в основном мягко говоря неверна... И наука вперед на этом двинулась! Потом другой ученый выдумал другую теорию, тоже академиком стал... Вскорости и эта теория рассыпалась и опять наука вперед скакнула... И так далее, и тому подобное...

- Чудно то как... Да, похоже, ты и в самом деле геолог... Пойдемте, я вам комнату вашу покажу.

Подходя к зданию, я отметил, что фасад его густо испещрен автоматными выстрелами. Под одним из окон второго этажа красноречиво зияло отверстие, наверняка проделанное гранатометом.

Мы поднялись с Шурой на второй этаж и вошли в комнату, в которой раньше был геологический отдел шахты. Она была обставлена прекрасной мебелью, некогда украшавшей кабинет начальника шахты.

- Как вам удалось сохранить это великолепие? - поинтересовался я, указывая на полированную мебель с позолотой и хорошо отпылесосенные пушистые ковры...

- Это не мы... Это бывший начальник шахты списал перед увольнением и спрятал в кладовке, чтобы, значит, потом домой потихоньку увезти.. А потом свалился от инсульта и все забыл. А ночевать вы здесь будете, - сказал Шура, открывая дверь во внутреннюю комнату, которая в свое время служила кабинетом главному геологу шахты.

Войдя в комнату, я обомлел. Почти всю ее занимала широкая кровать красного дерева. Над кроватью висела огромная хрустальная люстра. Нижние ее висюльки не доставали до ярко-синего пушистого покрывала всего лишь метра на полтора. По всему периметру кровати на обитых голубым шелком стенах были укреплены хрустальные бра всевозможных форм и расцветок. Окно в изголовье кровати было занавешено тончайшим голубоватым тюлем. Под ним стояло изящное трюмо, уставленное всяческими симпатичными пузырьками и коробочками...