Анна Данилова - Убийство в соль минор

Теперь он уже смотрел на Валентину.

— Вы тоже музыкант? — спросил он, и Валя моя запылала, засияла от удовольствия.

— Нет, я искусствовед, — произнесла она скромно.

— Хорошо. На этом все? Или еще что-нибудь хотите спросить?

— Мы бы хотели как можно скорее переехать в С. и дать там первый концерт. Мы не расстроимся, если он будет единственный, это непринципиально, — вот здесь уже в ее голосе звучала твердость, свойственная предприимчивому и уверенному в себе человеку.

— А вы не хотите выступить на дне рождения одного известного человека, в ресторане? — неожиданно предложил Ромих и тут же назвал фамилию очень известного артиста-именинника. Ерема, подпиравший стенку в нескольких шагах от нас, невольно присвистнул. Валентина бросила на него взгляд, и я увидел, как Ерема глубоко кивнул, мол, соглашайся.

— Там будет много полезных для вас людей, — добавил Ромих. — Программу для выступления продумайте. Это должен быть джаз или что-нибудь в том духе. Развлекалово, короче. Однако в удобный момент сыграйте что-нибудь классическое, виртуозное, с блеском! Ну, вы понимаете меня. Это для профессиональных ушей, чтобы вас запомнили.

Я сразу же вспомнил свои джазовые упражнения в ресторанах родного города, где зарабатывал себе на жизнь. Да у меня сложилась довольно большая программа для развлечения ресторанной публики!

— Гершвин устроит? — спросил я Ромиха.

— Вполне! — оживился он, проворно поворачиваясь в мою сторону. — Отлично!

Послезавтра, я напишу адрес и название ресторана. И закажу для вас пропуск. Вы должны будете приехать за два часа до начала, порепетируете. Договорились?

— Хорошо. — Руки мои сложились под грудью, я шумно, c облегчением выдохнул.

— Тогда до встречи!

Вот так, с этого ресторанного вечера, где я очень даже неплохо выступил, поначалу угостив публику Гершвином, а после, как бы между прочим, Шопеном, и началось мое плотное сотрудничество с Мишей Ромихом, человеком хоть и своеобразным, но весьма профессиональным, активным.

— Твой Круль — говно! — говорил он мне после не раз во время нашего делового общения. — Можешь почитать о нем в Интернете. Он положил в карман деньги многих своих подопечных. Свинья, короче! На него уже заведено два уголовных дела. Если хочешь, твое будет третьим.

Но Валентина была категорически против, считая, что не стоит ворошить прошлое, чтобы, во-первых, не тратить попусту время, поскольку дело проигрышное (по ее мнению), во-вторых, чтобы не травмировать воспоминаниями тех событий мою ранимую душу.

Круля убили. Его тело обнаружила домработница в его московской квартире. Он был застрелен неизвестным преступником, а с его счетов исчезли все деньги.

Я все веду к тому моменту, когда Сережа решил, что меня убили. Но мысли мои все время возвращаются к событиям прошлого. Ведь это все началось сразу после нашего приезда в С., с первого и далеко не единственного концерта Сережи сперва в филармонии, затем в консерватории, а после, так уж получилось, трех концертов, организованных ему Ромихом в Германии. Дело в том, что с-ская консерватория, с-ские музыканты давно и плотно сотрудничают со своими коллегами из Германии, особенно часто в С. приезжают органисты и пиа-нисты. Выступление Сергея, его возвращение в музыку, на сцену потрясло местную публику, что называется, до слез!

Да я сама едва сдерживала рыдания, когда он, такой красивый, во всем черном, элегантный, стройный, прошел по сцене, поклонился, и зал взорвался аплодисментами ему еще не как музыканту, поскольку он даже пока не подошел к роялю, а просто как человеку, вернувшемуся с того света!

Понятное дело, что все его помнили, прошло всего полтора года с момента катастрофы и смерти его матери.

— Браво! — воскликнула одна барышня в зале. — Браво, Сережа!

И зал стоя зааплодировал.

Надо ли говорить, что творилось с публикой после того, как он закончил играть свою программу!

В тот момент, когда его буквально завалили цветами и он растерянно искал меня взглядом за кулисами, я и не знала, кто из нас счастливее — он или я.

— Позвольте мне представить вам человека, без которого мое возвращение сюда, к вам, было бы невозможно… — вдруг сказал он, и зал мгновенно затих, ловя каждое произнесенное им слово. — Моя жена — Валентина.

Я не могла не выйти на сцену. Путаясь в складках черного вечернего платья, однако держа спину прямо, понимая, что это мое появление первое, а потому я должна выглядеть эффектно и одновременно скромно, я приблизилась к Сереже с охапкой белых роз, вручила их ему и поцеловала его куда-то в щеку.