Евгения Горская - До последнего вздоха

Звонок в дверь прозвучал, когда он почувствовал, что не худо было бы перекусить, стал прикидывать, как лучше это сделать, и решил сходить в ближайшее кафе.

– Привет, – хмуро кивнул он сестре, открыв дверь.

– Я не помешаю, Вадик? – заволновалась Вика.

– Помешаешь, – вздохнул он. – Проходи.

Его «проходи» запоздало. Вика уже разглядывала его сегодняшнее творение.

– Ой, как хорошо! – похвалила она незаконченную картину.

– Ты зачем приехала, Вика? – Он достал бутылку с растворителем, протер пальцы.

– Соскучилась. – Она отвернулась от картины и с тоской на него посмотрела. – Я по тебе скучаю, понимаешь?

– Мы виделись вчера, – напомнил он.

Вика опять посмотрела на картину, подошла к ближайшему стулу, провела рукой по сиденью, сочла, что стул достаточно чистый. Села, положила ногу на ногу.

– Вадик, ты меня совсем не любишь?

Лучше бы она донимала его своими болезнями.

– Я тебя люблю, Вика, – вздохнул Вадим.

– Помнишь, как ты принес мне ежа?

– Помню.

Было лето, они жили на даче. Вадим приехал домой поздним вечером, бросил велосипед около крыльца. Он целый день провел на пруду и очень хотел есть. На кухне мать пила валерьянку и сразу заплакала, увидев сына.

– У Вики воспаление легких, – плакала мать. – Господи, я не знаю, что делать! Только что был врач. У нее воспаление легких!

– Мам, ты лекарства купила? – спросил тогда тринадцатилетний Вадим.

– Конечно! – Мать рассказывала, что новые соседи оказались душевными людьми, съездили в аптеку, привезли все, что нужно.

До этого новых соседей, купивших соседний участок, она не выносила и даже, кажется, с ними не здоровалась.

– Что мне делать, Вадик? Если она умрет, я тоже умру…

Вадим прошел в комнату, наклонился над Викиной кроваткой. Сестра лежала, отвернувшись к стене. Светлые волосы кудрявились на затылке. Он погладил Вику по голове, она открыла глаза, тяжело вздохнула.

Мать продолжала чем-то звякать на кухне. Вадим вышел на улицу, достал из кармана джинсов припрятанные сигареты и сразу увидел ежа. Ежа удалось поймать сразу. Он посадил его в ведро, ежик тихонько скреб лапками.

Вика хотела взять ежа в кроватку, но Вадим не разрешил. Он знал, что ежи разносят какую-то заразу.

Мать наплакалась и заснула, а он всю ночь просидел рядом с сестрой. Вика открывала глазки, он показывал ей ежа, она снова засыпала. Утром температуры у нее почти не было.

– Ты меня любил тогда.

– Я тебя и сейчас люблю.

Уж не потому ли ей так хочется быть больной, чтобы все ее любили и жалели?

Вадим подвинул себе стул и тоже сел.

– Вика, ты давно выросла. Тебе самой нужно обо всех заботиться.

– А я не забочусь? – поразилась сестра. – Вадик! Да я только и делаю, что обо всех забочусь!

Кажется, она собиралась заплакать. Вадим поспешно встал, повернул недописанный холст к стене.

– Я хочу пообедать.

– Динка не дала тебе еду с собой? – удивилась сестра.

Он сомневался, что сестра сует мужу по утрам завернутые бутерброды.

– Здесь рядом неплохое кафе.

– Я пойду с тобой, – решила Вика и задумалась. – Давай съездим в другое место. Там великолепно кормят. Это недалеко.

– Я без машины, – сообщил Вадим.

– Я тебя отвезу.

Он согласился. Понимал, что отвязаться от нее невозможно.

Вместо машины сестры внизу стояла «Ауди» Николая.

– Моя сломалась, – объяснила Вика.

Телефон в кармане тихонько звякнул. Вадим достал трубку – пришло сообщение из банка, что для него готова кредитная карта. Кредитов Вадим никогда не брал и сообщение стер.

– Это Дина? – равнодушно спросила Вика.

– Нет.

Равнодушие было сыграно хорошо, но он отлично понимал, как ей хочется знать про него все: кто ему пишет, кто звонит. Почему-то сейчас вместо привычного раздражения он почувствовал к сестре жалость.

Он уже успел сесть рядом с Викой, и класть телефон в карман было неудобно. Аппарат он выронил, чертыхнулся, попытался нащупать рукой и не смог, пришлось вылезти из машины.

Крохотный клочок желтой бумаги он заметил случайно, клочок еле заметно торчал сбоку от сиденья. Вадим поднял телефон и заодно подобрал обрывок. Посмотрел по сторонам, урны поблизости не увидел, скомкал бумажку в кулаке.

– Что это? – спросила Вика, глядя, как он комкает бумажку.

– Понятия не имею.

Он подумал и все-таки швырнул бумажный обрывок под машину. Под машину обрывок не упал, подхваченный ветром, понесся вдоль тротуара.

Что-то давно забытое напомнил ему этот желтый клочок, но он сразу о нем забыл.