Фридрих Незнанский - Дурная слава

— Ты совсем вернулся, Игорек? — поглаживая пса, спросил Шварц.

— Ну… Наверное. А что?

— Да вот думаю, кому Анкора после смерти оставить. Соседка, что по хозяйству мне помогает, она бы и взяла, да он к ней не пойдет. Он ее в грош не ставит, разбойник. Ему мужская рука нужна. А ты, я вижу, ему приглянулся. Так что, пожалуй, я его тебе завещаю. Он хоть и не голубых кровей, но товарищ надежный и смышленый. Да, Анкор?

Собака, преданно глядя в глаза хозяину, легонько заскулила.

— Ну что за скулеж? Я пока помирать не собираюсь. Но о завещании подумать следует. Ты не против такого наследства, Игорек?

— Я не против, — улыбнулся Игорь, — но действительно, рано вам о завещании хлопотать, Аркадий Семеныч!

— Не скажи, дружок. Все нужно делать не спеша, обдуманно и вовремя. И кстати, у меня ведь завещание деда твоего хранится. Он из больницы ко мне приехал, чтобы его составить. А в это время Зоенька умерла… уж так он себя казнил, что оставил ее в то утро. А через пять дней и его не стало… Получилось, что я его в последний раз живым видел в тот день, когда заверял его последнюю волю… А ведь тоже думалось: куда спешить? Юра казался таким крепким, могучим стариком, куда здоровее меня. И вот пожалуйста… Пути Господни неисповедимы… Давай помянем родных твоих. На кладбище был?

— Нет еще. Я ведь только приехал.

— Я с тобой съезжу, покажу могилы. И твоих родителей, и Дашиных, и Зоеньки с Юрой — царствие им небесное!

Они выпили, на несколько минут над столом воцарилось молчание, каждый думал о своем.

Игорь, например, думал, правильный ли выбор сделал он по жизни, пропав «без вести» на столь долгий срок?..

— Ну о работе я тебя не спрашиваю — понимаю, что рассказывать права не имеешь. А ты спрашивай, милый, все что хочешь. Я на все ответить постараюсь. Ты ведь как из космоса вернулся, — грустно улыбнулся Шварц. — Словно на другую планету метал. Вернулся, а родных нет, да и страна другая…

Бобровников кивнул, удивляясь про себя, как легко ему с Аркадием Семеновичем. Словно с собственным дедом.

— Расскажите, как погибли родители?

— Ой, страшно вспоминать… Когда Люсенька, тетка твоя, перебралась с мужем в Москву, они и твоих родителей туда перетащили. Юра с Зоей очень переживали, что дочь и сын решили перебраться в столицу. Но мешать не стали. Одно у них счастье ныло: что Дашу здесь, в Питере, оставили. Она, правда, сама отказалась с матерью уезжать. Все же привыкла к деду с бабкой, в их доме выросла. Ну а отец твой, папа Андрей… Помнищь, ты его так в детстве звал? Так вот, папа Андрей согласился на уговоры Люси и ее мужа: сестра боялась в зрелые годы круто менять жизнь, да без близких людей рядом. Так они в столице двумя семьями и обосновались. И все хорошо было, у Люсиного мужа дела шли в гору, он и Андрею помог с работой устроиться. А потом эта поездка на машине на Селигер… Еще и Дашку хотели взять, она в последний момент отказалась. И осталась жива. А Люся с мужем и твои родители погибли на месте. Шли на большой скорости, там местность холмистая… И откуда ни возьмись пьяный урод на КамАЗе прямо на них из-за бугра вылетел. По встречке шел. Лобовое… В общем, на трупы страшно смотреть было… Пришлось кремировать… Как Юра с Зоей смерть детей пережили, одному Богу известно. Дашка их, конечно, на этом свете удержала… Кабы не она… Не вынесли бы.

— Кто хоронил родителей, я не спрашиваю, ясно, что дед с бабушкой. А кто хоронил деда? Он ведь умер вслед за бабушкой.

— Юра место на кладбище купил заранее, рядом с твоими родителями. С этим проблем не было. Транспорт обеспечила клиника, где он скончался. Оттуда, кстати, на похоронах была лечащая врач. Академия организовала гражданскую панихиду и поминки, все было очень торжественно. Жаль, никого не было из родных, — вздохнул Шварц.

— А что Даша? — тут же спросил Игорь.

— А ты ничего не знаешь? — встрепенулся старик.

— Знаю по своим каналам, что она под следствием находится в московском СИЗО. Что она натворила-то, взбалмошная моя кузина?

— Зря ты так о ней. Дашенька — девушка отнюдь не взбалмошная, как ты изволил выразиться. Она человек, сознательно выбравший свою дорогу и твердо по ней идущий.

— И все-таки что она сотворила?

— Да ничего особенного. Заехала одному чиновному мерзавцу кондитерским изделием в физиономию. Так к ней вся страна присоединилась бы в едином порыве. Жаль, у других возможности не было или смелости не хватило.

— Вы ее одобряете, что ли, дядя Аркаша? — невольно улыбнулся Игорь.