Александра Санина - Котэ, любовь и дом с привидениями

– Пока не знаю. А вы – родственник? – уточнил фельдшер со «скорой».

– Нет, – начал Вервольф, но Сникерс опять подал голос из машины:

– Братан!!

Неизвестно, к кому он обращался, но его поняли, как всем удобней.

– Так отчего сразу не сказали, что больной – ваш брат? Позвоните через полчаса, возможно, что-то уже точнее скажем. Продиктуйте ваши данные.

– Хомяков Андрей Михалыч, – уверенно отрекомендовался Вервольф.

…Спрут влетел в больницу, будто новоиспеченный папаша в родильное отделение.

– Где тут больной Александров! Что там как? Живой?! – взволнованно вопил он, бегая кругами возле первой попавшейся медсестры.

– Живой, – отозвалась та, – прооперировали его только что. Тут все на ушах стояли. Еще бы чуть-чуть – и не спасти. Язва желудка у него. Кровотечение было такое… А он – водку пить!

Спрут чуть не упал.

– Присядьте, – мягко сказала медсестра, – все уже позади. Теперь только лекарства пить, диету соблюдать, и все будет хорошо. Организм еще молодой, справится.

Утром Сникерса перевели из реанимации в платную палату.

– Домой хочу, – увидев двоюродного братишку, заныл суровый бандит.

– Слышь, Сникерс, – Спрут выглядел немного смущенным, – я вот тут подумал… В натуре… Домработницу бы тебе.

– За фигом?

– Тут лепила тебе маляву накатала. Чего хавать, чего не хавать ни при каких делах.

– Озвучь.

– Да много там читать, в натуре! Короче, всякие супы тебе, да пареные котлетки положены. Ну и того… Я не знаю, где у нас рестораны для язвенников. Короче, отдельно готовить надо. Дома. Каждый день. А я не того… Не умею ничего толком, кроме шашлыков…

Сникерс вздохнул и протянул:

– Вервольф, падла! Не вызвал бы «скорую»…

– Ты бы сейчас с ангелами беседовал, а не со мной.

Сникерс пригорюнился. Наконец, хмуро спросил:

– Это че, в натуре, я ему теперь того… Снова жизнью обязан?

– Ну, типа того, – согласился Спрут.

– Блин, – почесался Сникерс.

Лиза сидела за барной стойкой с ноутбуком. Она лихорадочно придумывала отговорки, чтобы пропустить научную конференцию.

– Как дела, Лизун? – окликнул ее Степан, лежащий поперек дивана.

– Степа, подожди. Нужно срочно подтвердить свое участие либо объяснить невозможность такового. Степа, а может, начнем съемки на две недельки попозже?

– Ага! Я уже всех актеров собрал! И с турбазой договорился! Ты с ума сошла?! – Степа даже принял вертикальное положение.

– Ладно, ладно, – Лиза вздохнула и застрочила: «В связи с болезнью бабушки…»

– Ты ведь даже не обманываешь! Лизавета Ивановна, действительно, нуждается в тебе, как в психиатре! Она же, явно, того… С приветом! Вон, про какой-то клад уже все уши прозвенела!

Лиза обернулась.

– Я тоже не верю, что она спрятала какие-то сокровища, а потом так за ними и не съездила. Но это не повод оскорблять мою бабушку!

– Лизун, извини, я не в обиду, – Степан примирительно улыбнулся, – слушай, а вдруг это не бред?

– Не бред! – категорически отрезала Лиза. – Есть такое понятие, ложные воспоминания!

Она мрачно посмотрела на ноутбук. Эмоции бурлили, не позволяя сосредоточиться и дописать текст.

– Степка, почему ты такой… Слон в посудной лавке? Ты же понимаешь, что перед тобой – девушка. Человек нежный. Тонкий. Ранимый. А ты со мной так… Как с деревом!

– Ох, Лизка, – Степа подошел к девушке и ласково помассировал ей плечи, – перевелись джентльмены, понимаешь? Вымерли, как динозавры. Потому что были нежизнеспособными созданиями. А современные мужики… Как и женщины… Это смесь саблезубого тигра и вездехода!

«Ну, вот и неправда! Есть нормальные. Вежливые. Мягкие. Приятные в общении. У меня много таких знакомых в институте было! Интересно, почему я не с кем-то из них встречаюсь, а с этим… вездеходом Степкой? Наверное, потому, что чувствую себя с ним защищенной? Но неужели ни один интеллигентный мужчина не в состоянии постоять за себя и свою девушку? Или просто я не встретила своего единственного, вот и… Тогда не стоит торопиться связывать жизнь со Степаном!»

– Степ… – начала она, но тот не дал ей закончить.

– Ох, девки! Вечно вам чего-то не хватает! То скучно, то слишком непредсказуемо. То валенок, то слишком заумный. То размазня, то грубиян! А сами-то! Только о своей внешности умеете думать и хвостами крутить!

– Это претензии не ко мне, а к Маргарите. Я совсем другая, но ведь ты этого не хочешь замечать! Ты не переболел ваши отношения. И живешь не со мной, а с ней! Ты не можешь понять, что я – не Марго, я – другой человек! – возразила Лиза.