Николай Зорин - Формула влияния

Жара во всем виновата и головная боль, говорю я себе. Вероятно, со мной случилось что-то вроде теплового удара. Все это, если разобраться, вполне объяснимо.

Но эти объяснения совсем меня не убеждают. Остаются ощущения, от которых невозможно избавиться. В носу стоит запах осенней листвы, волосы, влажные от дождя, липнут к лицу, ноги заледенели. Я помню, как хлюпала вода в промокших кроссовках, как хлопал на ветру капюшон ветровки, когда я бежала к озеру. Я уверена, что в прихожей обнаружу всю эту одежду и обувь, в которой бродила там. Она так и лежит, сваленная в кучу, как я ее оставила, впопыхах раздеваясь, торопясь вернуться к компьютеру. Вернуться и сделать вид, что не было этой осенней прогулки, что жизнь моя нисколько не изменилась, все идет своим чередом. Никто не ждет меня на берегу озера, потому что ждать некому.

Поспорив немного с самой собой и даже слегка поссорившись, я вышла в прихожую. Куртка висела в шкафу, кроссовки стояли на полке. Разочаровавшись? Обрадовавшись? — я решила довести проверку до конца. Ощупала куртку — и не смогла определить, влажная она или нет, сунула руку в кроссовку — и тоже не определила. Так понять невозможно, сказала я себе и быстро, вороватыми, неловкими движениями, будто совершаю нечто постыдное, оделась.

В кроссовках и куртке прошла в комнату…

Дождь усилился, начало смеркаться. Надев капюшон, напряженно всматриваясь в сгущающийся сумрак, побежала по горной тропинке к озеру.

Я опоздала. Он меня не дождался. Побрела по берегу, ощущая невыносимое одиночество, не зная, куда иду и зачем. Поднялся ветер, окончательно стемнело. Стараясь ступать осторожно, чтобы снова не соскользнуть в воду, я долго шла без всякой цели. Но вот ветер донес до меня обрывок какой-то хорошо знакомой, но забытой песни — что-то из детства. Потом еще и еще. Мелодия то возникала, то пропадала, словно дразнила меня. Я никак не могла ее уловить. Впереди засверкали огни, я ускорила шаг и через некоторое время ощутила, что под ногами не каменистая поверхность, поросшая жесткой, жухлой травой, а деревянный настил. Еще через пару шагов поняла, куда вышла. К плавучему бару «Нептун». Это оттуда доносилась музыка. Звучала «Джулия» «Битлз». Он, конечно, ждет меня здесь, подумала я и вошла.

В баре было много народу, но из-за приглушенного освещения лица расплывались бледными пятнами. Поискав его глазами, я села за столик с краю у входа. Дерево состарилось, потемнело, кое-где на поверхности стола навечно остались следы от кружек. Подошел официант, поставил передо мной чашку кофе. Не помню, когда я сделала заказ. Размешав сахар, сделала глоток и отставила чашку — кофе оказался слишком горячим.

Долгая прогулка под дождем по берегу озера меня утомила. Я почувствовала усталость и почти непреодолимое желание лечь щекою на стол, ощутить тепло этого старого дерева, закрыть глаза и уснуть.

Наверное, на какой-то момент я действительно провалилась в сон. Голос человека, так хорошо знакомого, внезапно возникший словно из ниоткуда, показался мне чужим и жутким.

— Что случилось? — спросил Федор.

Я посмотрела на него, с трудом узнавая. Как и почему он здесь оказался? Я не слышала, когда он сел за мой столик, и, кажется, ждала совсем не его. С появлением Федора все вокруг изменилось: плавучее кафе из моего детства превратилось в самый заурядный бар. Я захожу сюда иногда, когда настроение становится особенно паршивым.

— А что могло случиться? — Я недоуменно пожала плечами.

— Ты позвонила, просила сюда прийти, — оправдывая свое неуместное присутствие, стал объяснять Федор. — Я подумал, что-то произошло.

Позвонила? Попросила прийти? Не было этого! Я сидела перед компьютером, хотела проверить почту и сделать что-то еще… А потом бродила по озеру.

Я внимательнее посмотрела на Федора — он с непонятной тревогой пытался заглянуть мне в глаза.

— Ты плохо выглядишь, — сказал наконец Федор.

— Плохо выгляжу? — переспросила я с напускным легкомысленным смешком. — Ну, спасибо!

— Бледная какая-то, осунувшаяся и одета странно, — не заметив моего смеха, продолжал он. — И… что у тебя с волосами?

Я привычным жестом попыталась откинуть со лба челку.

— Ах, вот ты о чем. Постриглась малость. — Я опять рассмеялась. — В парикмахерскую все времени не было сходить, так я сама…

— Сама? — потрясенно спросил Федор. — Раньше ты так не делала. Что случилось, Аня?