Кейт Аткинсон - Чуть свет, с собакою вдвоем

— Может, умерла, — сказал Грант, весьма этой гипотезой воодушевившись.

Она не умерла. Прислала Лесли открытку с Лондонским глазом, [200] London Eye — колесо обозрения на берегу Темзы, одно из крупнейших в мире; построено в 2000 г. а на обороте написала: «Не вернусь, приятно было познакомиться, хорошей тебе жизни, всего наилучшего, Трейси». Гранту Лесли не сказала. Послание не ему.

Лесли тоже снимается с лагеря. Ее самолет в Канаду улетает через пару дней. Она никому и словом не обмолвилась. Возьмет пример с Трейси — просто-напросто исчезнет. Найдет работу на лето, съездит на озеро с родителями, братом и собакой и потом начнет хорошую жизнь. А этот Лидс забудет как страшный сон.

Лучший номер в гостинице. Называется «Спящая красавица». Задуман, конечно, для семейства побольше, но Трейси желала девочке всего самого большого и лучшего. Повезло, что вообще номер раздобыла, — по счастью, в гостинице в последнюю минуту отменили бронь. Старые друзья Трейси, весь свет и его супруга, или, точнее говоря, Европа и его фрау , всей толпой ринулись на каникулы в парижский Диснейленд.

Она думала, в парке будут только родители с детьми, но конфигурации оказались весьма разнообразны — группы молодых парней, стайки хихикающих девушек, пожилые пары и молодожены. Поди пойми, с какой радости захочешь провести романтический отпуск в черном сердце капитализма.

Иногда встречались даже одинокие мужчины.

— Берегись, — шепнула Трейси девочке.

Удивительно, до чего легко выскользнуть из одной жизни и вступить в другую. На пару недель они потерялись в Лондоне, где никто их не знал и всем было плевать. Испытали свои новые личности на врачах, стоматологах и оптиках. Девочке промыли уши, проверили глаза, нацепили очки. Добавляло ей шарма. Трейси, или, точнее говоря, Имоджен Браун открыла новый счет в банке, и Гарри Рейнольдс перевел туда деньги — тщательно отмытые, с убедительной историей. Надо же — она и не ожидала, что он взаправду их переведет, думала, он продаст ее дом, а денежки прикарманит.

На паспортном контроле на Сент-Панкрасе Трейси ожидала вопросов, подозрительных взглядов. Ожидала, что безликое официальное лицо отведет их в сторонку и скажет: «Пожалуйста, пройдите со мной, мэм». Но нет, они запросто сели в поезд «Евростар» и вскоре очутились в Волшебном Королевстве.

У девочки свои пристрастия. В гостиничной лавке Трейси купила ей новый фейский наряд — зеленое платьице Динь-Динь. На кончике волшебной палочки порхала бабочка. Половина детей в гостинице ходили в костюмах — десятки фей и Питеров Пэнов, иногда пираты. По коридору пройти нельзя, не столкнувшись со взрослым, который прикидывается Гуфи или Мэри Поппинс. Сюрреализм какой-то, и, в общем, настораживает. Девочка, вероятно, считала, что так и должно быть.

— Свет мой зеркальце, скажи, — молвила Трейси, когда они вернулись в номер, — кто на свете самая красивая фея?

— Я, — сказала Кортни, увидев себя в зеркале.

Ладошки изобразили звездочки — «вспыхни, звездочка, мигни».

— Ты очень красивая, — сказала Трейси.

— Я красивая, — согласилась Кортни.

Они пошли по Главной улице к священным стенам замка Спящей красавицы. Le Château de la Belle au Bois Dormant.

— Это по-французски, — пояснила Трейси.

Тут сплошь французский, потому что французы, в отличие от всех прочих, в этом вопросе на компромисс не пошли. Каковы-то были рабочие совещания? Диснеевские шишки, прислужники Мыша, сидят за столом, пьют кофе с круассанами, а французские власти объявляют, что перевода не будет (Non), и американцы потом изворачиваются.

Может быть, парижский Диснейленд, говоря строго, — американская территория, может, ей броситься в ноги Микки-Маусу, вымолить убежище? Переехать в Штаты, куда-нибудь в глушь, подальше от толп, в Орегон, в Нью-Мексико, в городишко на Среднем Западе, где никто не станет их искать.

Все так сияет. И не звезды, и не костры. Отнюдь. Они встали в очередь. Потом опять в очередь. А потом, постояв в очереди, еще постояли в очереди. Стояли в очереди, чтобы посмотреть замок Спящей красавицы, в другой очереди — домик Белоснежки, и оба, честно сказать, как-то не вдохновляли. Постояли в очереди, чтобы полетать с Питером Пэном над Нетинебудет, — обеим понравилось. Постояли в очереди, чтобы покататься в чайных чашках Болванщика и на спине Дамбо. Постояли в очереди к «Приключениям Пиноккио» — полная чушь — и к «Пиратам Карибского моря», где было отлично и, решили они обе, совсем крошечную чуточку страшно. Целую вечность простояли в загоне между перилами, где очередь вилась разжиревшим удавом, потом загрузились в лодочки на мелком искусственном ручье, потом их унесло потоком, а потом выбросило, совсем беспомощных, в устрашающее аниматронное видение «Этого маленького мира». Наконец сбежав в большой мир, они еще целую вечность простояли в питоновой хватке очереди, чтобы покататься на Диснеевской железной дороге.