Мария Спасская - Сакральный знак Маты Хари

– Васанта, это я, Сита! Помоги мне, сестричка! Умоляю! Спрячь меня, за мной гонятся!

Няня инстинктивно оглянулась по сторонам, опасаясь увидеть тех, кто гонится за Ситой, и, прежде чем успела что-либо сообразить, потянула сестру за собой, укрывая в сарае.

– Сюда, скорее, – Васанта отперла дверь и торопливо юркнула под крышу из пальмовых листьев, увлекая за собой сестру.

Девушки вбежали в темное помещение и захлопнули за собой дверь. Яркий дневной свет пробивался сквозь широкие щели в стенах сарая, кое-как сколоченного из неструганых досок. Сестры сели на перевернутые ведра, и Васанта тревожно спросила:

– Что случилось, Сита? Кто за тобой гонится и почему ты не в храме?

– Жрецы хотели меня убить, и я сбежала.

– За что убить? – Круглое лицо няни посуровело. – Ты провинилась?

– Поверь, сестренка, моя вина лишь в том, что я полюбила. Разве за это можно убивать? Жрецы принесли в жертву моего сына и хотели принести в жертву меня! Мне нужно немного денег, я уеду отсюда как можно дальше, и никто никогда меня не найдет!

Лицо сестры изменилось еще больше, словно окаменев. Она встала и жестко сказала:

– Да как ты смела, презренная! Ты предала Бога и навлекла проклятье на нашу семью! Мама лежит при смерти, мы все надеялись на помощь Шивы, а ты! Ты все испортила!

Васанта кинулась с кулаками на сестру и стала молотить ее по чему придется. Худенькая Сита закричала, пытаясь вырваться и закрыть руками голову, но была не в силах противостоять натиску более крепкой родственницы. Схватив висевшую на стене веревку, Васанта принялась скручивать сестре за спиной руки, приговаривая:

– Ты вернешься в храм, проклятая, уж я об этом позабочусь!

Связав беглянку и заткнув ей тряпкой рот, няня огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего, куда бы можно было спрятать взбунтовавшуюся девадаси. И тут взгляд ее упал на сундук, в котором хранили старое постельное белье и дырявые одеяла. Рачительный майор ничего не выбрасывал, полагая, что все, что отслужило свой срок, может пригодиться в хозяйстве. Если на время положить Ситу в сундук, ночью можно будет перенести ее в повозку и отвезти в храм. Вытряхнув тряпки на земляной пол, Васанта легко подхватила худенькую танцовщицу на руки и швырнула в сундук. И, обернувшись, увидела застывшего в дверях Норманна. Широко расставив пухлые ножки, мальчик стоял на пороге сарая и во все глаза смотрел на няню.

– Почему положила тетю в сундук? – прохныкал ребенок. – Тетя плохая, да?

– Норманн! Ты зачем здесь? – всполошилась Васанта, устремляясь к мальчику. – Что это у тебя в ручке? Где ты это взял?

Няня испуганно смотрела на знак девадаси, зажатый в кулачке мальчика.

– Отдай! – требовательно приказала Васанта.

– Не отдам, это мое! – скривил личико малыш. – Я нашел эти бусики около сарая и подарю мамочке!

Подхватив мальчика на руки, няня понесла ребенка в дом, судорожно соображая, что делать. О том, чтобы отпустить богоотступницу, не могло быть и речи. Необходимо вернуть ее в храм, чтобы свершилась жертва и проклятие не пало на весь их род. Значит, нужно уговорить мальчишку молчать. И во что бы то ни стало забрать у него тали, ведь девадаси без знака жены Шивы – не девадаси.

– А хочешь, я подарю тебе мой красивый камень на подставке, который тебе так нравится? – дорогой уговаривала Васанта малыша. – А ты мне пообещаешь молчать про тетю в сундуке и отдашь бусики.

– Не отдам, – капризно протянул мальчик. – Это мои. Я их нашел. Я их подарю маме и расскажу о тете в сундуке.

Васанта, закусив губу, искоса посмотрела на сына хозяев и кивнула головой, принимая решение. Пока она готовила завтрак, Норманн и Нон играли золотым медальоном. Несколько раз, отвлекая внимание, няня пыталась забрать у них тали, но Норманн проворно зажимал украшение в кулачке, выкрикивая, что это для мамочки и что он ей все расскажет про тетеньку в сундуке. Ситуация была безвыходная. Мальчик должен был умереть до того, как вернутся хозяева. Васанта сходила в свою комнату и принесла перетертые коренья, дарующие вечный покой. Насыпав белый порошок в молоко, няня внимательно проследила, чтобы малыш съел лепешку и выпил все, до последней капли.

Маргарета вернулись ближе к обеду. Она приехала в повозке, нагруженной покупками и корзинами со снедью, и застала Норманна в бреду. Мальчик лежал, крепко сжав в кулачке свое сокровище, никому не отдавая золотой медальон, подвешенный на длинный витой шнур.