Тибор Роде - Вирус «Мона Лиза»

– Поздравляю!

Она действительно была рада за него и снова ответила на его улыбку, однако вдруг посерьезнела.

Она решила наконец задать вопрос, который мучил ее уже давно.

– Почему вы не сказали мне в Варшаве о том, что в ФБР считают Мэйделин погибшей? Вы ведь знали об этом, верно?

Грег Миллнер почесал подбородок. Похоже, ему неприятно было вспоминать об этом.

– Да, я знал об аварии. Получил сообщение в поезде, когда мы ехали в Варшаву. Но что я должен был рассказать вам? На тот момент они просто нашли рюкзак Мэйделин и ее паспорт, тела были не опознаны. Возможно, следовало сообщить вам об этом до того, как мы вошли в виллу Вейша.

– Обязательно нужно было это сделать! – В голосе Хелен было больше раздражения, чем ей хотелось бы.

– Я сомневаюсь, что тогда вы смогли бы пройти через все это вместе со мной. Вы были нужны мне, и картина тоже. Я очень хотел поймать этого негодяя, распутать дело. В тот момент ФБР вело расследование против нас, так что рассчитывать на быструю помощь не приходилось.

Миллнер глубоко вздохнул. По всей видимости, этот вопрос волновал его.

– Вероятно, это действительно было ошибкой. Мне следовало сказать вам. Я был очень зол и думал, что вам тоже захочется прижать этого Вейша, если ваша дочь действительно… – Он не договорил. – Когда мы оказались в лаборатории, я решил, что, возможно, нам конец, и подумал: если так и есть, то лучше вам, наверное, погибнуть с мыслью о том, что с вашей дочерью все в порядке.

Хелен выпятила губы, затем резко выдохнула через нос. Такой честности она от него не ожидала. Когда он произнес эти слова, они прозвучали неожиданно жестко.

– Хорошо, что вы не сказали мне об этом в лаборатории, – ответила она, немного помолчав. – Иначе у меня не осталось бы сил бежать после взрыва по тайному ходу, да еще и тащить за собой вас. Но надо было сообщить мне раньше. Сразу же, как только узнали.

Миллнер кивнул.

– Да, я должен был это сделать.

Тем временем Мэйделин изучала следующую картину, написанную не Рубенсом, но зато очень большую.

– Она весьма увлечена искусством, – заметил Миллнер, когда они двинулись дальше.

– Это верно. – Хелен приготовилась задать очередной вопрос, который по-прежнему занимал ее. – Почему вы не сказали ФБР, что это мы своим звонком взорвали бомбу в сумке?

– Это был я, – ответил Миллнер.

– Вы знали, что номер, который дал нам незнакомец, приведет в действие взрывчатку, верно? Поэтому вы и не хотели, чтобы на кнопку вызова нажала я…

Склонив голову набок, Миллнер словно бы размышлял над этим.

– В поезде, когда вы спали, я позвонил с телефона, прикрепленного к взрывчатке, самому себе, и сравнил высветившийся номер с тем, который был написан на листке бумаги. Вот так все и узнал.

Какое-то время они шагали рядом молча. Затем Миллнер вдруг остановился и обернулся к ней.

– И, конечно же, я не хотел, чтобы вы набрали номер и тем самым привели в действие взрывчатку. – Он помедлил. – Вы должны понимать: за всякое убийство приходится расплачиваться. Рано или поздно.

На миг Хелен показалось, что в его глазах что-то предательски блеснуло, но в следующий миг она уже не была в этом уверена.

– Иначе он убил бы нас, – упрямо заметила она.

Сжав губы, Миллнер кивнул.

– Да, пожалуй.

Они снова не торопясь двинулись вперед.

– А кто был тот человек, который дал нам в поезде этот номер?

– Если бы я знал! – вздохнул Миллнер. – Возможно, он работал вместе с Патриком или Павлом Вейшем, но уверенности у меня нет. Было в нем что-то такое…

– Жутковатое, – закончила вместо него Хелен.

Миллнер кивнул.

Они снова помолчали, думая каждый о своем.

– У меня тоже есть вопрос, – наконец сказал он.

Теперь остановилась Хелен, глядя ему прямо в лицо. Он был выбрит, на щеке выделялся шрам. Тем не менее без бороды он выглядел гораздо лучше.

– Когда Патрик Вейш упомянул о том, что «Мона Лиза» из музея Прадо несет тайное послание, вы сказали что-то о «говорящих картинах».

Улыбка на губах Хелен замерла. Она быстро обернулась к Мэйделин, которая в данный момент надевала на голову взятые у входа наушники с аудиогидом.

– А почему вас это интересует? – вопросом на вопрос ответила она.

– Потому что в старинном дневнике, который вы нашли у Вейша-старшего, я читал о чем-то подобном. Его автор, Пачоли, писал о юноше, который жил с ним и Леонардо да Винчи, и этот юноша, судя по всему, тоже утверждал, что «Мона Лиза» поет или разговаривает. Ну, я имею в виду картину. Кроме того, он утверждал, что слышит краски. А еще он говорил, что нарисовал картину, в которой спрятал послание. Речь шла, по всей видимости, о другой «Моне Лизе», которую спустя пятьсот лет выставили в музее Прадо. – Он умолк, увидев удивление на лице Хелен, улыбнулся и добавил: – Я знаю, это звучит безумно…