Софи Ханна - Комната с белыми стенами

Гленн Джаггард двумя руками затолкал в комнату Сару. Высокая и худая, с волнистыми каштановыми волосами, она была в розовой полосатой пижаме и белом махровом банном халате. Бросив на Саймона быстрый взгляд, женщина тут же отвела глаза.

– Садись, моя радость, – сказал ей муж.

Сара опустилась на один из красных стульев. Все ее движения – как она ходила, как сидела – отличала странная неуклюжесть, как будто она делала это впервые. Сара нервничала в собственном доме. Если, конечно, она считает своими домом его, а не тот, который пришлось продать, чтобы выйти из тюрьмы на свободу .

Саймон заранее проштудировал ее дело. Ее обвинили в непредумышленном убийстве Беатрис Фернис, шестимесячной малышки, за которой она регулярно присматривала. Беатрис, или Беа, как ее все называли, была дочерью Пинды Авари и Мэтта Ферниса. До своего ареста Сара работала парикмахером. Пинда, аудитор сети букмекерских контор, была одной из давних ее клиенток и хорошей подругой. Вечером 15 апреля 2004 года Пинда и Мэтт отправились на вечеринку. По пути они заехали домой к Джаггардам и оставили у них дочь. Сара поставила в проигрыватель видеодиск «Моцарт для малышей», чтобы посмотреть его вместе с ней.

Глен Джаггард и трое его приятелей, они же его коллеги из фирмы «Приятные переезды», были в соседней комнате, где играли в покер. Беатрис никогда не укладывали спать в определенное время. Ее родители были против того, чтобы детям навязывались какие-то ограничения по распорядку дня. Но в девять часов Беа уснула на коленях у Сары. Положив девочку на диван, та устроилась рядом перед телевизором.

Через час она посмотрела на Беа, лежавшую рядом с ней, и заметила, что кожа ребенка слегка посинела. Ей также показалось, что с дыханием девочки тоже что-то не то – уж как-то странно та дышит. Сара попыталась разбудить ее, но была напугана тем, каким обмякшим было детское тельце. Внезапно глаза Беа закатились. Вот тогда-то Сара поняла: случилось что-то нехорошее. Осторожно взяв Беа на руки и стараясь не паниковать, она вошла в кухню к Гленну и его друзьям. Мужчины взглянули на малышку и велели тут же звонить в «Скорую». Когда прибыли медики, Беа уже перестала дышать.

Реанимировать ребенка не удалось.

Вскрытие установило причину смерти: обширное кровоизлияние в мозг и глаза. Педиатр, которая его проводила, выступила на суде, где заявила, что, по ее мнению, Беа умерла от того, что ее сильно трясли. Доктор Джудит Даффи, вызванная в качестве свидетеля-эксперта, поддержала ее. Она заявила, что единственной причиной субдурального и ретинального кровотечения стало то, что ребенка сильно трясли.

Защита с ней не согласилась и представила суду в качестве контраргумента научную статью неких Пелема и Деннисона, опубликованную в «Британском медицинском журнале», согласно которой симптомы, которые многие врачи связывали с тряской ребенка, на самом деле имеют естественную природу. Более того, адвокаты Сары Джаггард доставили обоих, Пелема и Деннисона, в зал суда, чтобы они объяснили суть своих исследований. Оба врача рассказали суду, что кровоизлияния в мозг и глаза не обязательно могут быть результатом травмы. С тем же успехом это может быть последствием естественной гипоксии, когда кислород не поступает в организм ребенка из-за нарушения функций одной из его внутренних систем.

И доктор Пелем, и доктор Деннисон указали на случаи сердечной аритмии в семье Беатрис. Ее дед по материнской линии и ее дядя умерли от так называемого синдрома долгой глухоты 2-го типа, который влияет на работу сердца. Если Беа также страдала этим синдромом – а это генетический дефект, который вполне мог передаваться из поколения в поколение, – то этого могло оказаться достаточно, чтобы вызвать гипоксию, которая, в свою очередь, привела к смерти ребенка. Джудит Даффи смешала эту гипотезу с грязью, заявив, что тесты однозначно подтвердили то, что Беа Фернис не страдала синдромом долгой глухоты 2-го типа или любым из шести других известных разновидностей заболевания.

В ответ на предположение Пелема и Деннисона о том, что могут быть и другие, еще не идентифицированные разновидности синдрома долгой глухоты 2-го типа и что Беа Фернис могла страдать от любого из них, доктор Даффи сказала, что не может этого опровергнуть, но кто-то должен объяснить присяжным трудности доказательства противоположного. Более того – доктор Даффи подчеркнула это как самое важное, – на шее девочки имелись явно выраженные повреждения нервных корешков, которые при вскрытии оказались опухшими и разорванными. Подобные повреждения могли быть лишь результатом тряски, заявила доктор Даффи.