Наида Баширова - Конец игры

– Я хотел вас предупредить… Тело сильно обезображено, видимо, от него пытались избавиться. Верхняя часть тела сильно обгорела. А есди учесть, что смерть наступила больше двух недель назад…

Наргиз судорожно сглотнула, но нашла в себе силы проследовать за капитаном. Откуда-то, словно из воздуха, материализовался крупный седой мужчина в белом халате. Подойдя к носилкам, он одернул простыню, и она не сдержала крика.

Верхняя часть тела, лицо, шея и руки мужчины обуглились до черноты, и признать в этом черном обгоревшем трупе живого, красивого Чингиза было просто невозможно.

– Нет, это не он! – вскрикнула она.

Амир молчал, потрясенный увиденным.

– Вы в этом уверены? – тихо спросил капитан. – Взгляните на его одежду, обувь.

Наргиз перевела взгляд со страшного лица на ноги и качнулась. Она узнала эти туфли. Она сама выбирала их вместе с Чингизом в дорогом бутике. Тонкие, словно из папирусной бумаги, они сразу привлекли ее внимание, но она ужаснулась, узнав их цену. Однако Чингиза четырехзначная цифра в долларах нисколько не смутила. «За хорошую обувь никаких денег не жалко», – заявил он и, не раздумывая, выложил кругленькую сумму. Это, несомненно, были те самые туфли. Джинсы фирмы «Ли» она тоже узнала. Он всегда покупал джинсы этой фирмы.

– Он носил часы от Картье, – непослушными губами произнесла она.

Капитан покачал головой.

– Часов на руке не было.

– Он никогда не снимал их.

– В таком случае можно предположить, что убийство совершено с целью ограбления. Часы, деньги… В кармане брюк не обнаружено ни денег, ни кредитной карточки.

Наргиз плохо соображала в этот момент, но догадалась сказать:

– Куртка. На нем должна была быть куртка. Или плащ. Он слишком легко одет для этого времени года.

Сэндер кивнул:

– Чуть не забыл. Мы обнаружили куртку в десяти метрах от трупа. Сейчас ее принесут.

С все возрастающим ужасом Наргиз глядела на куртку, которую нес в руках молодой полицейский. Она узнала бы ее из тысячи. Черная, из тонкой, прекрасно выделанной кожи, великолепно сшитая, она очень шла высокой стройной фигуре Чингиза. Он привез ее из последней поездки в Турцию и хвастался, что она досталась ему за бесценок. Амир тоже узнал эту куртку. Он видел ее на Чингизе и на вопрос капитана, принадлежала ли она его другу, молча кивнул головой. То же самое Сэндер спросил у Наргиз, но та молчала, невидящим взглядом уставившись перед собой. Вся надежда на то, что и на этот раз произошла ошибка, исчезла. Чингиз умер. Его нет в живых. Эта мысль никак не укладывалась в голове. Нет, этого не может быть! Она почувствовала резкую боль где-то в области солнечного сплетения и согнулась пополам, хватая ртом воздух. Через мгновенье к ней уже бежал врач, на ходу доставая шприц, но Амир, в последний момент вспомнив, что Наргиз противопоказаны любые уколы, резко оттолкнул его.

Врач удивленно посмотрел на него.

– Я только…

– Никаких уколов, – не дал ему договорить Амир. – У нее аллергия на лекарства. Если нетрудно, принесите воду, а лучше кофе с бренди.

– Кофе найдется, а вот бренди не обещаю.

Только через два часа Наргиз пришла в себя настолько, чтобы отправиться в полицейский участок и отвечать на вопросы капитана и появившегося вскоре агента ФБР. В семь часов вечера, измученные, подавленные, они вернулись в отель. Целый день у них во рту не было маковой росинки, и Амир уговорил Наргиз отправиться в ресторан и что-нибудь поесть. Она с трудом глотала пищу, а когда вернулась в свой номер, ее долго и тяжело рвало. Амир не оставлял ее ни на минуту, но, когда часы пробили одиннадцать, она потребовала, чтобы он ушел к себе. Амир повиновался, хотя и неохотно. Нельзя, чтобы в таком состоянии она оставалась одна.

Вернувшись к себе, он долгое время сидел в задумчивости, потом вскинул руку, посмотрел на часы, поворачивая циферблат так, чтобы на него упал лунный свет, проникавший в комнату сквозь жалюзи. Часы показывали начало первого. Не раздеваясь, он растянулся на широкой кровати и некоторое время прислушивался к звукам из соседнего номера, но там было тихо. Он подумал, что надо позвонить Максиму, взял в руки мобильник, но передумал: не будет он на ночь глядя портить ему настроение. Хотя в Москве, кажется, уже утро. тем не менее, он не станет звонить. Зная, что Максим, звонивший им ежедневно по несколько раз, обязательно позвонит сам, он отключил телефон.

Амир не думал, что сможет заснуть после тех волнений, которые принес этот не лучший день в его жизни, но стоило ему закрыть глаза, как он уснул. Среди ночи он проснулся от неясного шума и несколько минут тревожно вслушивался в ночные звуки. Нет, кругом было тихо. Наверное, просто показалось. Но стоило ему снова закрыть глаза, как тишину разорвал звон разбитого стекла. Звуки доносились из соседнего номера, и Амир, вскочив с постели, выбежал в коридор. На стук в дверь Наргиз не отозвалась, и ему ничего не оставалось, как, вернувшись к себе, попытаться забраться к ней через балкон. Это оказалось несложно, и через минуту он открывал дверь, ведущую из балкона в ее комнату. Наргиз стояла посреди гостиной, держа в руке какой-то предмет. Он не сразу понял, что это ваза для цветов. Мгновенье спустя фарфоровая вещица причудливой формы полетела через всю комнату и, ударившись об стену, разбилась на тысячу осколков. За вазой последовала пепельница из цветного стекла. Графину с водой повезло больше. Амир успел перехватить ее руку и, с трудом расцепив пальцы, отнять графин.