Анна Мирская - Все будет хорошо. Остросюжетный любовный роман

В тот вечер, когда из новостей я узнала о гибели дочери и мужа, Витя остался у меня. Наверное боялся что я сделаю что-нибудь с собой. Напрасно, на это ни сил, ни смелости у меня не было. Придя в себя после обморока и осознав, что все это не злая шутка, я начала выть, сидя на полу, сначала тихонечко поскуливая и раскачиваясь из стороны в сторону, а потом все громче и громче. На глаза попалась Катина любимая игрушка, большой плюшевый заяц, которого мы подарили ей на четырехлетие. Схватила его, обняла как маленького ребенка и стала баюкать, даже не пытаясь сдержать слез. А потом запела ему колыбельную. Витя испугался и выскочил из комнаты, но вскоре вернулся и заметался вокруг меня, не зная как мне помочь.

– Успокоительное дома есть? – спросил он, но я не обращала на него никакого внимания. Он снова куда-то убежал, а вернулся уже с аптечкой. Высыпал все содержимое на диван и стал перебирать. Нашел нужное и запихнул мне в рот какие-то таблетки, которые я тут же, пока он искал воду, выплюнула. Но и он был очень упрям, запихнув мне в рот новую партию таблеток, заставил запить водой и приподнял за подбородок мою голову, вынуждая все проглотить. Потом сел рядом со мной на пол и обнял. Когда таблетки начали действовать, стала потихоньку успокаиваться, а Витя положил мою голову к себе на колени и начал перебирать мои волосы, тихо-тихо что-то шепча. В смысл слов я не вникала, просто лежала, тупо глядя в одну точку, пока меня не сморил сон.

Проснулась я оттого что ломило все тело, и первая мысль была – мне все приснилось, Толя и Катя дома, а я просто видела кошмар. Но стоило открыть глаза, как эта спасительная мысль улетучилась без следа. Я лежала на полу в обнимку с зайцем, а моя голова покоилась на чьих-то коленях. Приподнялась и посмотрела на чьих, колени оказались Витины. Он спал сидя, облокотившись спиной на диван и запрокинув голову. Но стоило мне пошевелиться, как он тут же открыл глаза. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а потом он протянул руку и, погладив меня по щеке, спросил:

– Ты как, Юля? – а я заплакала, теперь уже тихо, без надрыва, вновь уткнувшись в его колени. Вите было неудобно, от долго сидения, наверняка, затекла спина, но он не попытался встать или сменить позу, а терпеливо ждал, когда я успокоюсь и все гладил меня по голове.

Звонок на сотовый раздался неожиданно. Я приподняла голову и с ужасом посмотрела в сторону аппарата. Моей первой мыслью было, что если это мама, как я ей скажу, у нее же сердце не выдержит. Телевизор она почти не смотрела, хозяйство и огород отнимали практически все ее время и силы и заходя вечером в дом, она почти мгновенно засыпала, упахавшись за день. Поэтому была уверена, что мама еще ничего не знает. Я понимала, ей придется сказать, и сделать это должна буду я, но пока была не готова. Витя понял что брать трубку я не собираюсь, встал сам и посмотрел на определитель.

– Мама? – прошептала я, с ужасом глядя на аппарат.

– Нет, – пожал он плечами, – какой-то неизвестный номер, думаю надо ответить, – а я кивнула и протянула руку.

– Слушаю, – еле слышно проговорила в трубку.

– Вислевская Юлия Владимировна? – раздалось на том конце линии, а я опять кивнула, забыв что собеседник меня не видит. Но, похоже, он меня понял, потому что продолжил. – С вами говорит майор полиции Антипенко Павел Юрьевич. Можете сегодня к нам подъехать?

– Это из-за аварии? – голос мой звучал хрипло и мне пришлось откашляться.

– Знаете уже значит, – не спросил, а констатировал мой собеседник. – Да, из-за нее. Я понимаю как вам сейчас тяжело, но необходимо провести опознание и помочь нам в этом можете только вы.

– Да ничерта вы не понимаете! – не смогла я сдержаться, но поняла, что сорвалась напрасно. – Извините, говорите адрес.

Я пообещала приехать к двенадцати часам и отключилась. Прошла в ванную и, скинув с себя одежду, встала под душ. Легче не стало, но хотя бы немного стоило привести себя в порядок. Когда вышла обнаружила, что Витя на кухне жарит яичницу, а в турке закипает кофе. Сомневаясь что хоть кусок полезет мне в горло, все же села за стол, но вопреки ожиданиям, съесть удалось почти все. Взяла сигарету и прямо тут, на кухне, закурила, стряхивая пепел в тарелку. Витя покачал головой, но ничего не сказал. Он видел, я как натянутая пружина, и понимал, стоит только задеть – взорвусь.

– Вить, мне неудобно тебя просить, но ты не мог бы меня отвезти? Боюсь, за рулем я просто не доеду, – обратилась я к нему, докурив сигарету до фильтра.