Людмила Герасимова - Алмазы от нищенки

— А что «во-вторых»? — напомнила Таня.

— А во-вторых, я сказала, что мы пришли поговорить с директором об убитой Светлане. Да ты уже, наверное, до меня им рассказала.

— Ещё чего! Ничего я не рассказала! Сказала, что пришли в кафе посидеть, да увидеться с подругой, которая там работает. Я не говорила о ней, как о мертвой. Ой, смотри, Светкин брат пошёл в подъезд. Молодец! Не оставляет сестру-калеку.

— Да, молодец. А нам уже пора разбегаться! Тебя, наверное, свекровь ругает почём зря: уже почти пять!

— Ничего, Игорь Максимку заберет, а у меня уважительная причина. Представляешь, ведь не поверят, что я вляпалась в криминальную историю; труп, можно сказать, первая обнаружила. Эх, хорошо все-таки жить, дышать этим воздухом, слышать щебет птиц! Особенно это сейчас понимаешь, после того как встретилась лицом к лицу со смертью! — звонко произнесла последнюю фразу Таня, широко раскинув руки по спинке скамьи и глядя в небо.

— Бр-р-р, какие вещи ты говоришь! Давай не будем о смерти. Хотя! А что ты думаешь? Кто это его? Мне кажется, оба преступления связаны между собой. Убиты они друг за другом, правда, по-разному. Только что объединяло этих двух людей: директора и уборщицу? И почему был открыт сейф? Я слышала, денег там осталось совсем мало — исчезла крупная сумма. Ой, а как я оказалась в кресле в другом кабинете?

— Эх, Зинуль! Вовремя ты стала падать, да так картинно, как в немом кино! Этот красавчик тебя и подхватил на руки. Так бережно и занес в свой кабинет. А у него там ничего! Классно! — сладким голосом говорила подруга. — А он, кажется, глаз на тебя положил: в кафе всё пялился, да и там, когда ты в кресле лежала. А ты-то, мать, тоже, вроде, без внимания его не оставила! Вся розовела — чистый бутон! — смеялась Таня. — Ну, пойдём к тебе, что-нибудь поедим, а то я уже проголодалась. Да свекрови позвоню от вас.

По квартире витал запах сдобы. Клавдия Петровна выглянула из кухни:

— Что так долго? Без обеда! Идите пирожки с вишней есть.

— С удовольствием, тетя Клавочка! Я вашу выпечку люблю! А компот будет? — щебетала Таня.

— Будет, будет, — улыбнулась раскрасневшаяся от жары женщина и принялась накрывать на стол.

Татьяна позвонила свекрови:

— Мамуличка! Представляешь, мы с Зинулей попали в такую передрягу, просто ужас! Труп, милиция, нас допрашивали! Вообще — жуть! Такой стресс, такой стресс! Зине совсем плохо — я её домой еле доставила. Вот теперь её мама не отпускает, пока не поем. Пусть уж Игорёк Максимку заберёт, на улице выгуляет… А?! Подробности потом! Целую!

Таня засиделась допоздна. Позвонив мужу, отдала распоряжение выкупать, покормить и уложить сына в постель. Девушки долго обсуждали случившееся, охали, вздыхали, строили предположения, начинали повторяться, терялись в догадках и в конце концов решили, что Тане пора домой. Теперь Зина провожала подругу.

Шли медленно вдоль дома, вдыхая свежий вечерний воздух, молчали, слушая стрекотание цикад на фоне телевизионных новостей. Свет из открытых окон первого этажа падал на землю светлыми прямоугольниками, из одного из них неслась, видно, супружеская перебранка, густо тянуло жареной рыбой. Только завернули за угол, как Таня сжала тонкое запястье подруги, прошептав: «Смотри!». Из тёмного окна первого этажа выпрыгнул человек. Высокая худая фигура, пригнувшись, метнулась через пятно света прочь от дома в черноту под деревьями, где и растворилась бесследно. Переглянувшись, девушки поторопились к отрытому окну.

— Это же Светина квартира! Не случилось ли чего? Почему-то темно! Может, позвать Марью Ильиничну? — встревожилась Зина.

— А ну-ка, посмотри, что там! Я тебя подсажу!

Не дав подруге опомниться, Татьяна, присев, схватила её за ноги выше колен и, рывком оторвав от земли, не удержав равновесия, припечаталась вместе с ношей к кирпичной стене — Зина, качнувшись вперёд, схватилась за открытую створку. Таня, пристроив ноги подруги на кирпичный выступ, принялась подталкивать её снизу под мягкое место, кряхтя «ну что там?». Зина оперлась на локти и, слегка брыкаясь, попыталась освободиться.

— Ничего не видно. Тихо и темно. Спит, наверное. Помоги, я буду прыгать.

Сорвавшись вниз, при этом слегка ободрав левый локоть, Зина укоризненно покачала головой: «Ну, ты даёшь! Сама бы полезла», на что получила ответ: «Да я бы с удовольствием, только в тебе силёнок не хватит мой рост выдержать». Девушки продолжили путь на остановку троллейбуса.

— Может, это брат таким образом налево ходит, чтоб ни жена, ни сестра не знали? — предположила Таня.