– Когда вы меня отпустите? – Она сидела на краешке кровати и смотрела ему прямо в глаза. – Я ничего вам не сделала.
– Скоро. Сегодня и совершим обмен. Осталось дождаться моего сына, и поедем.
– Какой обмен и куда мы с вами поедем?
– Не будь такой нетерпеливой, скоро все узнаешь.
– Вы меня убьете?
Мужчина посмотрел на нее и вдруг рассмеялся, задрав голову к потолку. Отсмеявшись, утер выступившие слезы рукавом рубашки.
– Нет, дочка. Убивать тебя никто не собирается. Во всяком случае, я не позволю. Ты, может, кушать хочешь? Пойдем на кухню, у меня омлет есть. Приготовил на скорую руку. Чем богаты, как говорится.
Марина покачала головой, ссылаясь на отсутствие аппетита. На самом же деле ее замутило от упоминания еды. Все из-за нервов…
– Так дорога теперь только зимой будет, когда снег ляжет, – патлатый мальчонка, приложив руку ко лбу на манер козырька, смотрел на Евгения снизу вверх. – Я батю жду, он в магазин пошел. А потом на электричку и домой.
Евгений чертыхнулся. Он совсем забыл про размытую дорогу, и теперь нужно было срочно предупредить Антоху, чтобы он с пацанами выезжал пораньше, лучше прямо сейчас. Ему вдруг стало смешно, когда он представил, как небольшой отряд поедет на задание на электричке. А потом веселье разом испарилось.
Лишь бы успели.
– Я отзвонюсь, когда ангел будет у меня.
– Сын, зачем было похищать девушку? – Бирюк с опаской посмотрел на закрытую дверь, за которой находилась пленница. – Ты понимаешь, что это уголовное дело?
– Батя, ты меня иногда поражаешь. Попросишь своих духов, они меня вытащат.
– Духи нам не слуги.
– Тогда какой от них прок?
– Сын! – Пудовый кулак Бирюка ударил в стену. От удара осталась вмятина и сеточка трещин.
– Бать, расслабься. У меня все под контролем. Просто припугну старуху, чтобы знала, с кем связалась.
– Зачем тебе это? Она же говорила, что фигурки у нее нет.
– А потом вдруг появилась? Ну да, конечно. Просто эта старая ведьма узнала о некоторых любопытных особенностях этой фигурки и решила прикарманить.
– Сын, ты ведь не собираешься?..
– Батя, я уже сказал, что принесу ангела тебе, ты проведешь свой обряд и мы освободимся от проклятья.
– Данила отдал жизнь ради той девушки. Хватит жертв.
– Смени пластинку, бать. Даня был слабаком. Я не хочу думать, что моим детям придется тянуть жребий: кому жить, а кому умирать.
Бирюк покивал, сделав вид, что поверил сыну. Но он знал, что сын ему врет. Никто, кроме самого Бирюка и его первенца, не знал, что янтарный ангел может дать его обладателю безграничную власть. Но какую цену придется за это заплатить?
Он еще многое хотел сказать, только сын не желал слушать. Может, оно и к лучшему, теперь никто не помешает Бирюку искупить грех, лежащий на их роду. Жаль только, что сыновья его все-таки обречены: младших уже не вернуть: двое в могилу легли, старший, похоже, умом тронулся. Но если карты его не обманули, росток новой жизни пробился, род не прервется. Осталось лишь отдать последнюю жертву и позволить невинному дитю обрести свободу.
Все происходит вовремя. Всему есть свой срок.
Из дневника Петра Старостина
…Вспомнилось вдруг, как Дарьюшка моя проснулась бледнее обычного, на дурноту жаловалась. Попросила в постели остаться, да так до самого полудня и пролежала. Я к ней Груню отправил, свою старую кормилицу, сам отчего-то забоялся беспокоить. С Груней они завсегда общий язык находить умели, авось и теперь все сложится. Себя же решил работой занять.
Не успел до мастерской дойти, как Груня меня догнала. Лицо так и сияет.
– Стой, Петр Сергеевич! – запыхалась вся, за грудь пухлой рукой держится. – Погоди, говорю, не угнаться мне за тобой.
Догнала, отдышалась. Платок сбился, из-под него волосы седые торчат.
– Все, неси батюшке подарок, как и обещал. Тяжелая наша Дарья.
У меня ноги так и подкосились. От счастья подкосились. Сколько лет мы этого ждали, чего только не делали: докторов самых лучших приглашали и на воды я жену возил – ничего не помогало.
Теперь и радостно, и совестно одновременно. Придется к Груне с повинной головой идти. Это ведь она меня уговорила в храм отправиться, молиться и свечи ставить. Я не верил во все это, хотя с Дарьей каждое воскресенье на службы ходили. Она крестится, голубка моя, а у меня мысли все о работе. Говорят, плохо это и перед входом в храм мирское оставлять надобно. Так ведь не делал я ничего дурного, о ней заботился, чтобы отказу ни в чем не знала.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу