А. Миров - Два мира – 2

– Кого?

– Партийника: чувак убивал сразу парами. Не по одному, как другие скучные душегубы, а приговаривал одновременно сразу двух жертв.

– Ну и?

– Я надеялся, ты испугаешься.

– Уже. Дальше!

– А дальше всё. Дальше Королёв маньяка поймал, там, вроде, их начальник оказался замешан. Леонова пропала. А потом бац, и выяснилось, что она в психиатричке кровать греет.

– Ни фига себе бац?! Три месяца искали!

– Ну три месяца – не три года.

– Какое точное замечание, Вася!

– Вот я и думаю, Светлана Владимировна, а не связаны ли эти два события между собой?

– То есть, – Котова в пылу прозрения встала с насиженного места, – Ты думаешь, что этот маньяк мог напасть на Масю, поэтому она и того. Или нет! Она не того. Она просто что-то такое знает! Сам же говорил, там начальник его замешан. А, значит, и сам Королёв. Поэтому Масс и упекли туда! – Светка, закончив свой сбивчивый монолог, плюхнулась на стул. – Да почему же ты мне раньше это не рассказал?!

– Потому что я не хочу, чтобы ты в это лезла! Слышишь меня? С Королёвым лучше не связываться. А то поедем в гости к Леоновой на постоянной основе.

– Ты его боишься, что ли?

– Свет, а ты огня боишься? Или высоты? КАМАЗа на бешеной скорости?

– Ага, и пауков…

– Фу, не напоминай. Они реально мерзкие, – Вася поёжился, вспомнив о восьмилапых. – Королёв – это тот человек, которому под силу испортить чужую жизнь быстро, конкретно и незаметно. Если ему понадобится, то родная мать своё дитя позабудет, не то, что соседи с коллегами. Раз, и тебя как будто и не было. Как ластиком стёрли.

– Я думала, вы друзья.

– И я так думал. Больше тебе скажу, Светлана Владимировна, только я так и думал. А после всего этого я не удивлюсь, что нас всех просто использовали. И мы для него были просто, как вот этот стул. Тупая мебель в его хитроумном спектакле. Отыграли свои роли, и привет: в утиль и в пыль. Так что нам ещё с тобой повезло, если вспомнить о Леоновой.

– То есть ты предлагаешь ничего не делать?

– Умничка дочка.

– Хорошо, не делай, сделаю всё сама.

– Свет, я же тебе обрисовал ситуацию. Наглядно так.

– Вась, это мой друг. Мой друг в беде. Ты понимаешь это? – Котова в отчаянии запустила ложкой в ни в чём не повинную раковину.

– Понимаю, – Василий участливо достал другой чайный прибор и протянул своей визави. – Скажи хоть, куда собираешься двинуть, чтобы я знал, где тебя искать.

– Для начала нам надо проникнуть в её квартиру.

– Нам?

– Нам. Ну ты же меня не бросишь?

– Не бросишь. Вместе за взлом по статье пойдём.

– Почему за взлом? У меня ключи есть.

– Котова, Котова, – Бунин не хотел выбираться из пелены мыслей, но подруга требовала продолжения речи. – Ладно: ключи есть – это хорошо. А что там найти хочешь?

– Да хоть что-нибудь!

– Хоть что-нибудь – я понял. Конкретика – это прям твоё. Хрен с ним, – Бунин сдался на милость воинственной собеседнице, – Сегодня сиди дома, а я скатаюсь по вашему адресу, посмотрю, нет ли там чего подозрительного.

– Из подозрительного там только консьержка.

– Вот с ней и побеседуем. Но ты сегодня дома!

– Дома, дома. Я уже устала сидеть дома.

– Устала – работу найди.

– Да, работу надо. Нам же понадобятся деньги на эти… ну расходы всякие. На расследование! Твоей зарплаты и моих за квартиру нам не хватит.

– Спасибо, я помню, что я нищеброд.

– Ну и я нищеброд. Зато мы люди хорошие.

– Ага, лучше всех

– Нет, лучше всех мы будем, когда Масю вернём.

Вася привычно согласился со своей девушкой. Или сделал вид, что согласился. Вася давно понял, что с тиранами, пусть и домашнего разлива, лучше не спорить. Смысла же никакого. Гораздо продуктивнее, как с буйными, соглашаться и поддакивать: тиран доволен и весел, а значит, есть шанс, что он самостоятельно остынет к своей безумной затее. Деспотам же борьбу подавай: им без конца нужно позицию свою отстаивать, бросаясь на противника со всей силой своей нервной слабости. А тут всё к их ногам – мир и согласие. Бороться не с чем, сражаться незачем, ищи другую амбразуру. С тираном же спорить – ну вот как с дождём: говоришь ему, говоришь, объясняешь на пальцах, доводы за ручку приводишь, факты вокруг рассаживаешь, а он долбит своё, долбит, и плевать ему на всю эту разумную компанию.

Дождь, искренне разделяя позицию оперуполномоченного капитана ОВД, забарабанил по подоконнику с удвоенной силой. Он будто хотел оторвать несимпатичный декор от панельной архитектуры. А Вася хотел одного – покоя. Но это был тот нередкий случай, когда мечты не изволят сбываться.