Андрей Щупов - На круги своя…

– Ну как? – личико главного распорядителя игорных залов лучилось туповатым довольством.

– Великолепно! – Харитонов изобразил вежливую улыбку. – Только я бы на вашем месте все-таки ограничился теленаблюдением.

Брови Арнольда скакнули вверх.

– Все лучшие казино в Европе оборудованы подобными ярусами!

– Увы, мы – не Европа. Даже географически Екатеринбург принадлежит Азиатскому пространству. – Дмитрий говорил неторопливо, стараясь не ляпнуть лишнего. – Я хочу сказать, что на ярусах вам придется постоянно держать трех-четырех человек. Помножьте это на две-три смены и получите дополнительный расход. Можно, конечно, завести надежную сейф-дверь, но и это не решит проблемы.

Арнольд все еще не понимал, и Харитонов объяснил более доходчиво:

– Подобные галереи – идеальное место для выстрела. Сколько киллеров у нас приходится на тысячу россиян, вы сами, вероятно, представляете. Значит, лишняя ответственность, не обойтись без слежки за собственными подчиненными.

– А вы боитесь ответственности?

– Скажем так: я ее недолюбливаю. – Дмитрий усмехнулся. – И кстати, если заговорили об этой капризной даме, то камеру номер три из главного зала надо бы переместить на полметра правее. На мониторах в этом секторе есть мертвая зона. Сейчас в этом лишний раз убедился, – одна из ниш совершенно не просматривается.

– Ага… – Арнольд взглянул на протянутую ему схему, неловко взял холеными руками, и Харитонов рассмотрел маникюр на его пальцах. Вполне пристойный, почти бесцветный, и тем не менее…

– Здесь я все отметил, – он указал ручкой. – Полметра вправо, и разом откроется лавочка с пальмой. Ну, а поскольку рядом карточный стол, это также может оказаться важным.

Блестящий и отглаженный Арнольд насчет «лавочки с пальмой», кажется, понял. А потому, распрощавшись с вельможной особой, Дмитрий спустился на первый этаж и, миновав вереницу лотков со съестным, выбрался из помещения.

Уже под открытым небом извлек из кармана сотовый телефон, проверил эсэмэс-доклады от родни. Разумеется, отзвонились далеко не все, но этого следовало ожидать. Скверная это штука – контролировать близких, и все-таки каждый день теперь начинался и заканчивался с обязательного обзвона семьи. Харитонов предполагал, что нечто подобное проделывают и его коллеги. «Кандагар» еще не ступил на тропу войны, но в состоянии боеготовности вынужден был находиться. Угрозами такой личности, как Кнут, пренебрегать не стоило.

Среди прочих сообщений попалось ему на глаза и послание от Шебукина. Вполне светски Михаил приглашал начальника «тяпнуть жидкости в ближайшей кафешке». Из вариантов предлагались либо «Шаолинь», либо «Виват Советикус!». Мысленно Дмитрий поставил Шебукину «пять». За конспирацию и смекалку. Ясно было, что парень уже торчит в искомой «кафешке», но говорить об этом напрямую в наступившие времена не рекомендовалось.

Подыграв приятелю, Дмитрий тут же отстучал ответ:

«Плывем в „Шаолинь“. Там кофе поплоше, зато цены божеские. Буду минут через двадцать».

Дмитрий глянул на часы, отметил про себя, что заехать к смежникам в «Рос-Ярд», видимо, не успеет. Шебукин явно вызывал неспроста, а потому томить ожиданием коллегу не стоило…

Открылась и закрылась дверь за спиной, кто-то вышел на крылечко покурить.

– Огонька не будет?

Харитонов оглянулся. Над ним возвышался «секьюрити», тот самый великан из игрового зала. Лицо чистое, но уже с едва намечающимися лучиками морщинок, черты грубоватые, словно нос, подбородок и лоб рубили топором из выдержанного дуба. Уже не паренек, но муж. А таким непросто выдерживать конкуренцию с молодой порослью. Значащееся на бэджике имя Семена Никифорова ни о чем не говорило.

Харитонов протянул ему зажигалку, пронаблюдал, как мужчина затягивается. В том, как прикрывал он огонек ладонями, тоже виделось особенное.

– Воевал?

– Было дело.

– А где? Мы ведь с тобой, такое впечатленьице, виделись.

– Значит, вспомнил? – в глазах «секьюрити» мелькнули довольные искорки. – Верно, Харитонов, виделись мы с тобой. Правда, мельком.

– Афган?

– Да нет, Югославия. Западная Морава. Вы тогда с Лосевым через речкеу переправились – с подранком. А я в патруле был, на вас напоролся.

– Помню.

– Ага, едва не перебили друг дружку. Спасибо сержанту, – вовремя матом заорал.

– И сержанта вашего помню. – Дмитрий с усилием кивнул. Потому что ночка была и впрямь смурная. И Стас тогда подорвался глупее глупого. На своей же российской мине, уже на отходе, когда вражеская территория осталась позади и, казалось, можно было расслабиться. Вот и расслабились, тудыть их в качель! Ногу Стасику спасли только чудом. Потому и рванули к своим напрямки, рискнув переправиться через реку в незнакомом месте…