Андрей Щупов - Гастроли «ГЕКУБЫ»

Я шатнулся навстречу судьбе с намерением возобновить обмен ударами, но этого питекантропа подобная тактика уже не устраивала. Думать он тоже малость умел. И коли не дают результат руки, пора пускать в ход ножные шатуны! Вполне нормальная человеческая логика… Он колотнул меня пяткой в бок, и, пока я осмысливал случившееся, произвел странный кувырок. Его ступня грохнула меня прямиком в лоб, чуть повыше переносицы. Я полетел на пол, даже не сумев подстраховаться, и еще раз приложился затылком к полу. Дикость какая! Головой – и об пол! Там же эти самые! Полушария!.. Рефери уже сгустился надо мной призрачным облаком, энергично принялся давать отмашку. Наверное, считал. Цифровед хренов! Я не слышал его голоса, но видел, как он разевает рот. Не слышал и публики, которая, конечно же, продолжала неистовствовать. Вдруг припомнилось, как тонул однажды в детстве, и какой-то посторонний мужик волосатой рукой тащил и тащил меня из омута тошнотворного забытья. Первые проблески солнца, изумительная синь неба и запоздалый испуг, что всего этого уже могло бы не быть…

– Лежи, дурак, куда ты?

Я так и не понял, кто это сказал. Может быть, рефери, а возможно, и Сергуня, обежавший ринг кругом и просунувший голову под канаты. Светлые его кудри мелькали где-то совсем рядом, но сил поглядеть в его сторону не находилось. А вот на то, чтобы встать, почему-то нашлись. Как бы то ни было, но я поднялся. Зачем, для какой такой надобности – на это не мог бы ответить никто.

– Порядок? – рефери с любопытством эскулапа-прозектора заглянул в мои глаза и, подозрительно легко уверовав в ответный кивок, отскочил в сторону. Он словно распахивал роковой занавес. Вновь бешено зааплодировала галерка, и главный герой спектакля, этот бык с обагренными первой кровушкой рогами, вновь ринулся на кумачовую тряпицу, именуемую Билом-Кириллом. Но и я уже бежал на него. Бежал, чтобы не упасть. Так бегут пьянчужки – от дерева к дереву, разгоняясь и падая, раз от разу все более сокращая путь до родной жилплощади. Во всяком случае мой соперник этого явно не ожидал. Его хук просвистел над моим ухом, а я макушкой врезался в его челюсть, отчего он на пару мгновений потерял сознание. Я такие вещи знаю. Состояние «гроги», этакая отключка на ногах. Мир пропадает, ничего нет, но ты еще почему-то стоишь. Тело бодрствует, понимая, что мозг уснул ненадолго, а такое и опытный рефери не всегда заметит. Пожалуй, это был мой звездный момент. Тот самый миг из песни! Ослепительный и единственный. Если бы нашлись силы, хоть куцая горсточка, я бы проще простого положил этого слона. Всего-то и требовалась пара точных ударов. Кусок несъеденного мяса, сотни винтовок мексиканца…

Увы, не помогли вопли болельщиков и не согрела чужая любовь. Я самым позорным образом иссяк, да и раскачивался слишком долго. Запоздало мазнул врага по уху, ударил еще раз, но угодил вовсе куда-то в грудь. Он отшатнулся, но не упал. А уже в следующую секунду душа его вернулась в тело, и прояснившимся взором он поймал меня в прицел своей перчаточной двустволки. У него-то киловатты в запасе еще имелись. Пространство бултыхнулось перед глазами, праздничным искрящим салютом понеслось вверх. Меня ударили, – тупо подумал я, опрокидываясь на спину. Меня снова ударили! Может быть, в тысяча сто сорок первый раз…

Лежа на спине, я созерцал купол дворца и сравнивал его с небом. В древнем Риме дрались, помнится, под открытым небом. Италия – не Урал, там не водится зим, и падающие гладиаторы видели не металлические сваи с пыльными разводами на потрескавшемся бетоне, а кучерявые облака и лазурный чарующий свод. Им было намного легче – нашим римским пращурам. Золотистые снопы солнца пробирались меж ресниц павших, бередили угасающую память. Проснись, гладиатор, еще не вечер! И публика еще не развернула перста в землю… Вставай же, балбес! Черта лысого ты тут разлёгся!

Я шевельнул перчатками в поисках опоры. Скользкий, заляпанный человеческим потом ринг. Хоть бы руку кто подал! И впрямь легче им было – этим древним в их древнем Риме. Солнышко светит, ветерок овевает, и экология не чета нашей. Полежал, поглазел и встал, опираясь на меч. Если, конечно, не добили и не догрызли…

Пыльный развод закачался и поплыл, перейдя в увешанные плакатами стены, в море людских голов. Словно картошка в колхозном амбаре. А вот и оскаленная ряшка президента. Тоже вскочил на ноги. В зубах сигара, из банки пена брызжет, а кругом мутно, пыльно, грязно… Какой гад, интересно, разрешил нынешней публике курить в залах? Мало им пива? Новорусы хреновы! Хрустели бы своими фисташками, шоколад бы жевали, а курить-то зачем? Мы же вам не амфибии из аквариума! Нам тоже дышать хочется…