Марина Серова - Месть пляшущих человечков

– Зачем это-то нужно было? – недовольно перебил Кускова следователь.

– Для правдоподобности. Чтобы не Кныша с Сеней искали, а того, кто записки рисует. Мы надеялись, что его Татьяна Александровна вычислит, и на него все и спишут, – ответил Кусков.

– Напрасно вы так думали, – произнесла я.

– Теперь-то я это и сам понимаю. А тогда казалось, хорошая идея, – вздохнул Андрей.

– Значит, паспорт тоже вы в кабинет подбросили? – спросил капитан.

– Да, и в полицию тоже я звонил. Надо ж было брата выручать. Кныш с Севой шутить не стали бы, – объяснил Кусков.

– Постойте, но ведь записка появилась гораздо раньше, – заметил следователь. – Вы ведь не могли заранее предугадать, что вам понадобится подбрасывать в офис Вдовина украденные документы.

– А он и не собирался делать этого изначально, – вступила я в разговор. – Картинка была нарисована для усиления эффекта. Чем больше угроз, тем лучше. Я права, Андрей?

– Ну, да. Так я считал. Когда рисовал ее, собирался просто разгромить все в офисе. Разбросать бумаги, мебель перевернуть и что-нибудь прихватить с собой. Но вышло иначе. Имитировать ограбление офиса не пришлось, появились более насущные проблемы, – объяснил он.

– И вы бы спокойно смотрели на то, как Вдовина сажают на скамью подсудимых за преступление, которое он не совершал? – задала я вопрос.

– А вы думаете, его бы посадили? – удивился Кусков. – Да с такими деньжищами ему не то что тюрьма, условка не грозит. Не то что моему брату. Ведь его бы убили, понимаете?

Я не понимала. Вернее, не хотела понимать. Такой слепой любви не должно быть на свете. Вообще. Ни к кому. Именно такая любовь губит людей. Да это и не любовь вовсе. Так, потакание своим и чужим слабостям. Вслух я этого говорить не стала. А Кусков, поняв, что беседа подходит к концу, внезапно спросил:

– Скажите, вы вычислили того, кто писал остальные записки? Просто интересно, кто это делал.

– Неважно, – уклонилась я от прямого ответа. – Важно то, что в отличие от вас, автор записок никого не убил. И судить его будет не суд, а тот, кому эти послания предназначались.

Сказав это, я вопросительно взглянула сначала на Славку, который вел дело о поджоге и отравлении, затем на капитана, и, наконец, взгляд мой остановился на следователе. Все трое смущенно потупились, но возражать не стали, из чего я сделала вывод, что могу распоряжаться сведениями о настоящем авторе письма, как сама посчитаю нужным.

– Петра Аркадьевича выпустят сегодня? – словно прочитав мои мысли, спросил Кусков.

– Его-то выпустят, а вот вам, гражданин Кусков, придется у нас задержаться, – невесело произнес следователь.

– Меня посадят? – снова задал вопрос Андрей.

– А вы как думаете? – удивленно взглянул на него следователь.

– Но я ведь никого не убил! И машину не я угнал. И вообще, в чем я виноват? – он почти кричал, снова впадая в отчаяние.

– Прекратите истерику, – осадил его следователь.

Кусков утихомирился, но, когда я уже выходила из кабинета, собираясь дождаться освобождения клиента, чтобы первой поздравить его с успешным окончанием дела, он схватил меня за рукав и с жаром произнес:

– Передайте Петру Аркадьевичу, что я сожалею. Прошу вас, передайте это ему. Он может помочь мне выпутаться из этой истории. Скажите ему, что я буду до конца жизни охранять его бесплатно!

– Пойдем, Кусков, нечего тут сопли развозить, – капитану надоело наблюдать за унижением парня, и он поспешно вывел его из кабинета.

Всю дорогу, пока Андрея вели по коридору, он продолжал выкрикивать:

– Передайте Петру Аркадьевичу, что я сожалею!!!

Зима вступила в свои права как-то вдруг, в тот момент, когда этого никто из жителей Тарасова не ожидал. Горожане не успели вытащить из шкафов зимнюю одежду и обувь. Автомобилисты не успели поменять летнюю резину на зимнюю. И только у городских властей ничего в подготовке к очередной зиме не изменилось. Как и все предыдущие зимы, в дорожных хозяйствах не была подготовлена техника. У жилконтор не был проведен пробный пуск отопления. А котельные так и не удосужились отрегулировать работу отопительных систем. Говорят, стабильность – залог успеха. Выходит, самыми успешными в нашей стране являются учреждения коммунальных хозяйств. Их стабильности в неумении подготовиться к зиме может позавидовать любая другая структура. Главное, чтобы пример с них не брали!

С самого утра я была в отвратительном расположении духа, поэтому-то и вела мысленный диалог с этими самыми коммунальными структурами. В квартире стоял настоящий мороз. Пар изо рта достигал полуметра. А кофе в моей чашке уже через пару секунд превращался если не в лед, то в нечто очень его напоминающее. К тому же отключили электроэнергию. Высоковольтная линия не справилась с нагрузкой, которая обрушилась на нее по причине отсутствия отопления. Не желающие замерзать в расцвете лет жильцы поспешно повытаскивали из кладовок обогревательные приборы всевозможных конструкций. Отчего уже через час во всем доме вырубилось электричество и не было восстановлено по сей час.