Марина Серова - Месть пляшущих человечков

– Ясно. Значит, записка находилась в наружном кармане, – напомнила я, на чем остановился Кусков. – Какая из них?

– Вот эта, на которой лес нарисован, – указал Кусков на одну из записок.

– Ручка есть? – спросила я.

Кусков достал из нагрудного кармана пиджака шариковую ручку, щелкнул кнопкой, выпуская стержень, и протянул ее мне. Я пририсовала в углу листа малюсенькую единичку. Кусков одобрительно кивнул и продолжил:

– Когда я спустился вниз, то решил рассмотреть послание повнимательнее. Сам рисунок меня не особо взволновал, а вот слова, приписанные внизу, не понравились. Ведь и ослу понятно, что это явная угроза. Я стал вспоминать, кто имел доступ к багажу Петра Аркадьевича, но так и не смог вычислить того, кто мог подсунуть листок. И тогда я решил, что это чья-то глупая шутка. Бывают такие придурки, прошу прощения за мой французский, которые любят подобные приколы. Кто-то из числа гостиничного персонала. Или же работники аэропорта. У них к багажу свободный доступ.

– Но потом вы изменили свое мнение, – утвердительно проговорила я.

– Да. Когда появилась следующая записка, – подтвердил Кусков. – Ее Петр Аркадьевич обнаружил спустя два дня. На этот раз послание было найдено в бардачке его личного авто. Петр Аркадьевич нечасто пользуется этой машиной, только если желает проветриться. Ездит на ней обычно один. В этот день он решил проехаться по окрестностям. Велел мне сидеть в офисе. Это против правил, но вы же понимаете, кто платит, тот и музыку заказывает. Я остался в офисе. А через полчаса прикатил Петр Аркадьевич и предъявил мне новое послание.

– Показывайте, какое? – потребовала я.

Кусков указал на листок, я поставила в уголке номер и приготовилась слушать продолжение. Кусков не заставил себя ждать.

– В этот раз он сердился гораздо больше, чем в первый, – сообщил он, имея в виду своего шефа Петра Аркадьевича. – Кричал на весь офис. Грозился расправой. Расправиться он собирался, естественно, со мной. Хотя понять его можно. Одно дело – обнаружить записку в кармане чемодана, который хватали все кому не лень, и совсем другое дело, когда непонятные послания находишь чуть ли не в собственной кровати. Когда шеф пар спустил, я предложил провести проверку всех, кто имел доступ к гаражу и машине. По-тихому, без ажиотажа. Но Петр Аркадьевич категорически запретил делать это. Поостыл, да и плюнул на шутника. А я что? Я человек подневольный. Велено не соваться с проверками, я и не суюсь.

– Но на этом история не закончилась, – подсказала я.

– Совершенно верно. Не закончилась. Прошел всего день, и несуразная писулька вновь всплыла, – подтвердил мою догадку Кусков. – На этот раз способ, которым она была доставлена, был настолько неожиданным, что Петр Аркадьевич и шуметь не стал, только посмеялся. Он вообще после третьей записки махнул рукой на шутника. Сказал, пусть позабавится. Видно, у него других развлечений в жизни нет. Я не был с ним согласен. Видите этот листок? На нем изображены не просто отдельные предметы. Тут прямо сюжет вырисовывается. Вам так не кажется?

Я вгляделась в рисунок. Какие-то человечки. Нечто, напоминающее кровать. И если я правильно поняла, бутылка. Надпись под каракулями оставалась все той же.

– И как же она попала к Петру Аркадьевичу? – уточнила я.

– Бабулька преподнесла, – улыбнулся Кусков. – Подошла к нему, когда он из ресторана выходил. Он в этом ресторане частенько обедает. Бабулька спросила, не он ли начальник, который стиральными порошками заведует. Петр Аркадьевич усмехнулся и подтвердил ее предположение. Тогда бабулька сунула листок ему в карман и заковыляла восвояси. Пока Петр Аркадьевич листок из кармана выудил, пока развернул и рассмотрел, что на нем, бабульки и след простыл. Я возле машины стоял, сразу не разобрал, что там у Петра Аркадьевича происходит. А когда он мне записку показал, погоню за бабулькой снаряжать было поздно.

– И вы даже не попытались ее остановить? – удивилась я.

– Петр Аркадьевич не велел, – пожал плечами Кусков. – Бабулька его окончательно убедила в том, что намерения у шутника несерьезные. Кто ж из солидных противников станет прибегать к подобному способу передачи угроз? Так Петр Аркадьевич решил.

– Как знать? Быть может, этот недоброжелатель слишком хитер, и он рассчитывал именно на такое отношение Вдовина, – предположила я.

– Вот и я ему так сказал, а он – «не бери в голову, не бери в голову», – ворчливо признался Кусков.

– С тремя посланиями разобрались. Что с оставшимися двумя? – спросила я.