Марк Раабе - Надрез

Она еще пробует дозвониться Габриэлю на квартиру и к себе домой, но никто не берет трубку. Глубоко вздохнув, Лиз пытается отогнать чувство безграничного одиночества.

Она как раз собирается возвращаться в машину, когда замечает кассовый аппарат. На мгновение Лиз замирает как вкопанная, не решаясь пересечь и эту границу, хотя уже не раз переступала черту.

И вдруг ей кажется совершенно логичным, что лучше взять эти деньги и купить билет на поезд, чем ехать на украденном автомобиле в Берлин.

Лиз берет стамеску и взламывает кассовый аппарат. Обеими руками она складывает швейцарские франки в карманы новой куртки, выбегает за дверь и садится в БМВ. Она как раз заводит машину, когда улицу озаряет свет фар, яркий, мощный – пощечина из лучей.

« Вал! – мелькает мысль в ее голове. – Он нашел меня!» Лиз, оцепенев, сидит за рулем и смотрит на фары. Она не может оправиться от шока. Но потом замечает синюю мигалку на крыше автомобиля.

«Полиция! Это полицейские», – с облегчением думает она. И тут же вспоминает, что она сидит за рулем украденной машины напротив магазинчика, который только что обворовала. При мысли о том, что полицейские посадят ее под арест, в Вассене или Андерматте, неподалеку от Вала, в ней нарастает паника, неконтролируемая, точно тысяча ос в стеклянном шаре.

Дверь патрульной машины распахивается, и двое полицейских, о чем-то тихо переговариваясь, подходят к БМВ. Один указывает на номерной знак, второй смеется и мотает головой в сторону Лиз. Похоже, это коллеги тех двух из Андерматта.

Повинуясь инстинкту, Лиз сует руку в бардачок. Паника затуманивает рассудок, сейчас она может думать только о том, как бы побыстрее убраться отсюда. Холодный металл пистолета жжет горячую ладонь. Медленно, очень медленно она выходит из БМВ, опустив голову и пряча руку с оружием за дверцей. Только в последний момент она поднимает пистолет.

– Ни с места! – Лиз слышит свой голос словно со стороны.

Голос звучит уверенно, и только она сама знает, что внутри у нее все трясется. Полицейские замирают, потрясенно глядя на нее. В свете фар Лиз выглядит как падший ангел.

– Медленно достаньте оружие и положите на землю.

«Зиг зауэр» в ее руке подрагивает, теперь уже слышна и дрожь в голосе. Лиз думает, захотят ли полицейские воспользоваться ее страхом или, напротив, испугаются еще сильнее именно потому , что ее бьет дрожь. Испугаются непредсказуемой, обезумевшей женщины в черном вечернем платье, женщины, чей палец дрожит на спусковом крючке.

Полицейские молча повинуются. Первый – у него усы и темные густые волосы, плотно прилегающие к голове, точно шапочка для плавания, – беспомощно оглядывается. Но окна домов вокруг темны.

– А теперь передайте мне ключ от патрульной машины.

Пластиковый брелок дребезжит на асфальте.

Глядя на ключ, Лиз лихорадочно раздумывает, что же теперь делать.

Полицейские замерли.

«Думай, девочка, думай!»

И вдруг она вспоминает, как неуютно чувствовала себя в этой машине, будто в клетке! Лиз медленно пятится к БМВ, открывает заднюю дверцу, достает стамеску и кладет на асфальт.

– Вы, с усами! Выломайте запоры на внутренней стороне дверей вашей машины и сломайте кнопку центральной блокировки замков.

– Что ?!

– Передние дверцы слева и справа… – Осекшись, Лиз вздрагивает. Низ ее живота пронзает острая боль. – Запоры на внутренней стороне дверей и кнопка центральной блокировки, быстро!

Полицейский берет стамеску и принимается за работу. Хрустит пластмасса, минута – и ручки внутренней отделки сломаны.

– Теперь садитесь обратно в машину, – стонет Лиз, прижимая руку к животу. – Обе ладони на руль… Пристегнитесь наручниками.

Полицейские переглядываются. Усач с густыми волосами пожимает плечами, сдаваясь на милость судьбы. Второй нарочито медленно садится в машину, не сводя с Лиз взгляда, и ударяется макушкой о крышу.

Пока они приковывают себя наручниками, Лиз пинком отправляет их оружие под днище автомобиля и захлопывает дверцы. Нажимая на брелоке на кнопку электронной блокировки, она едва может сдержать смех, хотя ее и бьет крупная дрожь. И снова возникает чувство, будто она куда-то падает. От боли в животе перехватывает дыхание.

Усач в ярости смотрит на нее сквозь лобовое стекло. Он только сейчас понял, что его патрульная машина превратилась в превосходную тюремную камеру – ему никак не открыть дверцы изнутри.

На полицейских падает луч света от фар, когда БМВ проезжает мимо. А затем перед бутиком воцаряется темнота.