Виктор Алехин - Адекватный ответ

– Два года назад он окончил университет, – сказал Цыплаков, – не так уж и много времени прошло. На факультете физвоспитания есть спортивные секции. Как правило, студенты занимаются в секциях по выбору. И наш предполагаемый субъект наверняка занимался в какой-нибудь спортивной секции. И руководитель секции, конечно, хорошо знает всех своих студентов. Вот с ним надо обязательно поговорить. Не мешало бы сейчас найти способ как-то познакомиться с ним, хотя бы посмотреть на него со стороны.

– Это нам очень нужно сейчас, Дмитрий Савельевич, – посмотрела Ирина Матвеевна на патологоанатома, – ваша знакомая, хозяйка цветочной фирмы, никак не может помочь нам в этом деле? Хотя бы его фотографию получить, на фото его увидеть. Иногда посмотришь на человека и сразу скажешь, способен он на страшный поступок или нет, внешность о многом говорит.

– Дело в том, что он часто находится в разъездах по районам области, ездит в другие области по разным вопросам. Так что, его не так просто увидеть. Но я с ней поговорю, она женщина умная, все поймет, что нам это для чего-то нужно.

– Поговори с ней, Дмитрий Савельевич, – вежливо попросила следователь патологоанатома.

– Обязательно поговорю.

– Нам просто необходимо иметь о нем какую-то информацию. Находить, выискивать, собирать информацию о преступнике – это, как я полагаю, наиважнейшая сторона следственной работы. Конечно, это, так сказать, внешняя информация, поверхностная, но она все же создает какую-то картину о преступнике, на какие-то миллиметры приближая нас к цели.

– А цель от нас далека, далека, так далека, что ее ни в одну подзорную трубу не увидеть, – сострил Федя Кругликов.

– Федя, нам надо найти преступника, – твердым голосом сказала Ирина Матвеевна, – как бы далеко от нас он ни находился, все от нас зависит. Давайте подумаем о том, что мы должны с вами сейчас сделать, чтобы в кратчайший срок раскрыть это чудовищное преступление. Евгений Николаевич вчера был у высокого начальства. Это высокое начальство дало указание раскрыть преступление в самые кратчайшие сроки.

– Начальство всегда говорит о самых кратчайших сроках, -недовольно сказал патологоанатом Цыплаков.

– Это понятно, – сказала следователь, – этому высокому начальству надо отчитываться перед еще более высоким начальством, вот в чем дело.

В кабинете следователя наступило глубокое молчание, как будто все сидели на похоронах и боялись произнести хотя бы одно слово. Молчание пугающее. Люди, когда им нечего сказать или нельзя сказать ничего в данной ситуации, становятся на какое-то время немыми существами. В какой-то момент бывает и так. Нечего сказать. Улики сами не придут, не прибегут, не дадутся живыми в руки. Их надо отыскивать, находить разными путями, способами. Это понимают молодые и бывалые сотрудники. Тишина, воцарившаяся сейчас в кабинете следователя, хоть и была на первый взгляд заупокойная, немая, но, тем не менее ее ни в коем случае нельзя назвать мертвой, которая намертво сковывает все мысли, желания и чувства, желание действовать, искать, побеждать. Присутствующие на совещании работники отдела хорошо понимали, что порой самые причудливые на первый взгляд не очень реальные способы поисков путей к цели, зародившиеся в голове, могут дать неплохие результаты. Они не совпадают с нормальной, так сказать, выверенной, практичной наукой – логикой, но результаты, как показывает жизнь, есть. Надо изощряться в таких случаях, когда нет возможностей для обнаружения реальных улик. Может быть, даже искать их в мире виртуальном, где все вывернуто, перевернуто наизнанку, и все не так, как в нашем нормальном, привычном мире.

– Наверное, хватит молчать, – усмехнулась Ирина Матвеевна, оглядела внимательным взглядом Круликова и Цыплакова, погрузившихся в какие-то можно подумать грезы или иллюзии.

– Надо придумать какой-нибудь необычный, нестандартный способ воздействия на душу и разум нашего преступника, -спокойно сказал молодой опер Кругликов, – я чувствую, что будничные накатанные способы, приемы розыска нам ничего не дадут. Мы будем искать преступника сто лет и не найдем. Надо выходить за пределы разумного, обыденного.

– Федя, придумай что-нибудь, – повеселела Ирина Матвеевна после длительного молчания.

– Федя, – спросил Цыплаков, – а что можно узнать при помощи твоего необычного способа, так сказать, виртуального способа воздействия на душу, чувства и разум убийцы? На убийцу невозможно подействовать никакими ухищрениями, никакими способами и приемами. А по-твоему выходит, что он признается в содеянном преступлении, если подействовать на него каким-то необычным, чудодейственным способом. Это заблуждение.