Кирилл Берендеев - Тринадцать секунд

– Сколько? – не выдержал я.

– Я буду учитывать только похищенное твоим приятелем по работе. И то по каталожной стоимости, что, согласись, немаловажно. Да сделаю скидку на сотрудничество. Небольшую, поскольку нам пришлось тащиться до твоего дома, а это дорого обошлось моему «Ниссану». Я только позавчера забрал его из автосервиса, техникам пришлось перебирать мотор. Но и эта сумма….

– Сколько? – взревел я.

– С учетом всего вышеизложенного, я возьмусь потребовать с тебя двести сорок тысяч рублей. И желательно до того, как я уеду в отпуск. Живые деньги мне нужны на Ибице. До июля, стало быть.

Потрясенный, я молчал. Только челюсти клацнули.

– Значит, договорились. Очень раз, что все так удачно сложилось. Если у тебя есть эти деньги, или ты планируешь раздобыть их в самое ближайшее время, звони в любое время, номер тебе прекрасно известен.

Только тут я, наконец, вышел из ступора и завопил:

– Двести сорок штук – да что там может столько стоить?

– Я же сказал, украденные твоим приятелем вещи оценены мной по каталогу. Если бы я был негодяем, я запросил бы аукционную стоимость, то есть на десять-пятнадцать процентов больше, аукционеры, знаешь ли, всегда завышают цену товара именно на такой процент, чтобы не прогореть, если какие-то лоты не будут выкуплены, – разъяснил он мне правила проведения торгов. Уж в чем, в чем, а в этом я менее всего нуждался. – Но я, напротив, сделал скидку даже от каталожной цены…. Впрочем, выкладки я распишу при встрече, если захочешь. Когда мне тебя ждать?

– Минуточку, мы так не договоримся. Я же… для меня это просто неподъемная сумма. Если вы думаете, что я то и дело граблю антикваров…

– Ну, если с теми же последствиями, удивляюсь, что ты все еще живешь в квартире, а не на свалке, – отрезал Окунев.

– Тогда объясните, каким макаром вы собираетесь вытребовать с меня эту безумную сумму?

– Милый ребенок, – Окунев поменял тон, и веселости в голосе поубавилось. – Мне вполне достаточно побывать у тебя дома, чтобы запастись всем необходимым. И потопить тебя теперь не сложней, чем тех прокуривших мозги юнцов. Видишь ли, у меня тоже неприятности: контора возбудилась утечкой поддельного Айвазовского времен Айвазовского и еще нескольких раритетов. Для меня подобный поворот дела очень нежелателен, хотя я и не числюсь в штате, но слишком вхож в фонды, чтобы не предположить обо мне дурное. Но пускай в данном случае подумают дурное о тебе. Ведь, пальчики твои у меня есть.

– Что же вы взяли? – я стремительно обернулся, в поисках пропавшей вещи, можно подумать, найди я пропажу до того, как о ней сообщит Окунев, это мне поможет.

– Нож для разрезания бумаги, знаешь, при той неразберихе, что стояла у тебя в доме, это оказалось совсем несложно. Именно его ты забудешь в нашей конторе, когда вломишься туда и вынесешь некоторые ценные вещи, впрочем, ты их уже видел.

– Это со мной не пройдет. Да и что отпечатки….

– Ты забыл одну подробность. Я знаю тебя в лицо. Знаю, где ты живешь. А при таком деле подстава, уж извини, – дело техники. Печально, конечно, но иногда приходится идти на жертвы.

– Вряд ли я получу много за первое свое дело, – ответствовал я, потемнев лицом.

– Это уж прокурору решать, – в тон мне заметил он. – Но ведь всегда можно избежать крайностей. Особенно когда имеется выбор. Есть и другой вариант: я помогу тебе собрать для меня деньги. Исключительно потому, что страховщики, как всегда перестраховываясь, выплатят мне сумму после возвращения из отпуска.

– А выплатят? – зло спросил я.

– Не сомневайся, остались формальности, растянутые во времени. Так что тебе придется снова поработать. Пойти на дело, я правильно говорю?

– Очень остроумно, – заметил я не без внутренней дрожи. – Вы меня еще больше хотите подставить.

– А вот ничего подобного, – голос его немедленно изменился, многословная велеречивость враз пропала. – Я хочу помочь обществу.

– Даже так, – у меня вдруг появилась наглость дерзить. Видимо, дошел до ручки – Подождите, когда примут президентскую программу по улучшению демографической ситуации в стране, и я немедленно отдам вам двести сорок тысяч, или сколько там положено за ребенка, – которого не замедлю родить.

– Не смешно. Я хочу предложить тебе действительно стоящее дело, причем настолько безопасное, что я до сих пор поражаюсь, как это моей догадкой никто до сих пор не воспользовался. Ведь этот человек ни в какую не обратится в милицию. Более того, он начнет открещиваться даже, если найдут деньги и положат перед ним.