Ольга Котина - Брелок и противовес

– Видимо, они тоже хотели посмотреть эту выставку, – кивая на обезьян, заметил самый младший из ребятишек.

Ещё один из посетителей, поправляя на носу очки, рассказывал своей даме про то, что название «нэцкэ» происходит от двух иероглифов, переводящихся как «корень» и «прикреплять».

– И если второй иероглиф намекает на функциональную сущность нэцкэ как брелока-противовеса (в традиционной японской одежде не было карманов, и люди цепляли всё к поясу!), то первый восходит к обычаю бедняков использовать с той же целью корень дерева! – воскликнул знаток, радуясь своему красноречию. – Вот представь, что на твоих джинсах и куртке нет карманов. А тебе нужно куда-то убрать телефон, что бы ты сделала?

– Убрала бы его в сумку, – не задумываясь, ответила русоволосая девушка в джинсах (как было отмечено ранее её собеседником) и оранжевой блузке, внимательно изучая инро [4] Инро – сумочка для благовоний, медикаментов или табака, подвешивающаяся к поясу с помощью деревянной бусины и нэцкэ. , также представленное на выставке. Это была красивая сумочка, украшенная резьбой и покрытая лаком в одной из заимствованных китайских техник. Посередине сумочки-инро красовался дракон, изогнувшийся так, будто бы пытался поймать кончик собственного хвоста.

Чтобы протиснуться к витрине, Даше потребовалось некоторое время, но наконец ей удалось занять устойчивую позицию, способствующую продолжительному осмотру музейных экспонатов, выполненных из дерева и кости, инкрустированных хрусталём и драгоценным кораллом. Теперь, когда только стекло отделяло Дашу от миниатюрных фигурок, выставленных напоказ перед посетителями Эрмитажа, в её голове проносился ураган мыслей, начиная от впечатлений о выставке и окружающих людях и заканчивая намерением набросать пару слов для своей колонки. В промежутках между обрывками наблюдений возникал образ аппетитного круассана в форме полумесяца, покачивающегося над чашечкой горячего шоколада. Французская сдоба мешала сосредоточиться на мысли о нэцкэ, но Даша уже достала блокнот на пластмассовой пружине для записи дат, школ, мастеров и других сведений по атрибуции нэцкэ. На выставке были представлены фигурки, символизирующие семь божеств счастья, нэцкэ зооморфного и мифического характера и, наконец, различные сценки из японской жизни.

Даша знала, что данная выставка собрана благодаря усилиям частных коллекционеров Санкт-Петербурга и Москвы. Неожиданно она поймала себя на интересной мысли. «Одна японская поговорка гласит, что вещи похожи на своих хозяев, – пронеслось у неё в голове, – относится ли это высказывание и к данному случаю?» Убрав блокнот в карман, задуманный модельером с правой стороны платья в шотландскую клетку, Даша стала рассматривать людей, слонявшихся в нетерпении заснять себя на фоне японских редкостей, не получив нагоняя от смотрительницы и не столкнувшись лбом или спиною с такими же рьяными любителями искусства. Пока Даша разглядывала толпу, её немного оттеснили от витрин, и, несмотря на то, что сейчас её и нэцкэ разделяла всего пара шагов, обзор был полностью заслонён от девушки. Теперь только толпа превратилась в объект для созерцания, и Даша отметила один интересный факт…

Поток людей постоянно менялся, будто бы косяк разноцветных рыб, пронёсшись вперёд-назад, освобождал место новому потоку. Но три фигуры неизменно оставались в зале. Среди этой тройки выделялась рыжеволосая женщина средних лет, одетая в чёрное прямое платье, дополненное массивным колье. В руках она держала миниатюрный блокнот-книжечку, удобный для заметок на ходу. Словно дельфин, рассекающий волны, она прорывалась сквозь толпу, появляясь то в одном её конце, то в другом. «Странная тактика для сбора информации, – подумала Даша, – разве что… эта женщина занимается анкетированием посетителей…»

Кроме рыжеволосой, выставку не желали покидать в течение двух часов длинный молодой человек с тёмно-русыми волосами и миловидная девушка среднего роста, чертами лица напоминающая японку. Молодой человек был одет в тёмно-синий пиджак, голубую рубашку, элегантные бежевые брюки и зелёный галстук, выпущенный поверх рубашки. Девушка подстрижена а-ля Мирей Матье, а её наряд состоял из белой блузки, подвязанного у воротника алого банта, розовой жилетки, юбки в клетку и завершающего образ японской школьницы фиолетового рюкзачка, на который временами неодобрительно косились смотрительницы.