Павел Данилов - Долина смертной тени

До станции добрались без приключений. Посидев некоторое время на колченогой лавчонке возле запертого на висячий замок покосившегося станционного павильона, они вскоре дождались проходящей электрички. В вагоне было пусто. Добропорядочные граждане предпочитали возвращаться засветло, не желая подвергать хрупкие тела и души тревожному беспокойству подступающей ночи. Лишь два запоздалых пассажира – женщина лет сорока с усталым лицом и пожилой мужчина – встретили их появление настороженными взглядами. Устроившись в отдалении, Крымов обнял Ольгу и устроил ее голову у себя на плече. Она, повозившись немного, словно ищущий удобного положения котенок, затихла. До конечного пункта – райцентра в соседней области – ехать было часа два. Крымов решил, что ему тоже не помешает передохнуть. Смежив веки, он постарался задремать, однако сон не шел. В голове мелькали обрывки тревожных мыслей, и Андрей, оставив бесплодные попытки, стал пусто смотреть в проносящуюся за окном темноту, оживляемую иногда далекими огоньками. Это помогло собраться, и мысли вновь вернулись в привычное русло.

Пока, несмотря на то, что весь так тщательно составленный график полетел к черту, все шло не так уж плохо. В целом план продолжал действовать. И даже более того – удалось переиграть Белова, вытащить Ольгу. Выход за границу области на время обрубит хвост оперативного розыска. Даст бог, все еще будет хорошо. Только вот грызет душу червячок уязвленного честолюбия. Точит, словно шашель старую доску. Забыть не обращать внимания так глядишь и в труху обратишься. Но пока потерпим денек. а там глядишь разберемся. Если будет еще кому и с кем разбираться.

Электричка медленно тащила свое длинное тело сквозь ночь. Иногда она замирала на несколько минут на очередном полустанке, но темные силуэты пассажиров редко мелькали за окнами, а если и появлялись, то обходили их вагон стороной. Однако где-то часа через полтора этой спокойной езды на одной из поселковых станций в вагон ввалилась галдящая и сквернословящая толпа юнцов. Человек десять от шестнадцати и старше, прикинул Андрей. Одежда в беспорядке, у некоторых заметны синяки и ссадины.

Звериная скука сельской жизни частенько заставляет молодежь искать нетрадиционные формы досуга. Хотя опять-таки, что понимать под традицией. Кулачные бои «стенка на стенку» издревле давали выход застоявшейся кровушке добрых молодцев. Не их вина, что цивилизация считает это диким обычаем. Однако деревня – не город, здесь налет цивилизации тоньше. И воспитание не то, и слово не в чести, а уж власть… ау, где ты? Вот и ездят спитые и сбитые компании по соседям на танцульки. Не своим же юшку пускать, для этого соседи. К тому же, как известно, соседский кусок завсегда слаще, а девка краше.

Сопляки Крымова не пугали, но лишний раз привлекать внимание не хотелось. Ему сейчас необходимо вести себя тихо. Но тихо не получилось. Юнцы, заняв несколько лавок в начале вагона, принялись громогласно обсуждать перипетии пережитой битвы. Ольга завозилась, обеспокоенная громкими выкриками. Крымов искоса глянул на компанию, прикидывая, вразумит ли их доходчивое слово. Решил, что вряд ли. Ольга не проснулась, и он промолчал. Это было ошибкой. От компании отделился прыщавый тип, физиономию которого украшал большой синяк. Ему, видимо, нечем было похвастать перед приятелями, и он решил исправить упущенное за счет случайных попутчиков. Нетрудно быть героем, когда за тобой с доброжелательным интересом наблюдает кодла приятелей. «Надо было сказать слово…» – поморщился Крымов. Промолчав, он выказал слабость, а слабость всегда привлекает шакалов.

Парень плюхнулся на сиденье напротив и по-блатному, растягивая слова, произнес:

– Ты че так вылупился… Шибко борзый что ли?

На вид ему было лет двадцать, но на самом деле, наверное, меньше. Разгульная жизнь и беспробудное пьянство сказываются быстро. Крымов пусто смотрел сквозь него, обдумывая ситуацию. Парень, неверно истолковав его молчание, продолжал куражиться:

– Че молчишь, козлина? Я к тебе обращаюсь…

Ольга при звуке его грубого голоса вздрогнула и открыла глаза. Тут же в нее уперся наглый взгляд юнца. Он радостно осклабился и, повернувшись к остальным, радостно заорал:

– Ребята, валите сюда, тут такая бикса клеевая, прям загляденье…

Больше Крымов не раздумывал. Коротко ударив юнца основанием ладони по носу, он бросил Ольге:

– Сиди спокойно, ни во что не вмешивайся, – после чего поднялся на ноги.