Алёна Бессонова - Ярость одиночества. Два детектива под одной обложкой

– Чуете? Мама приехала на обед, сейчас войдёт сюда, прячьтесь… Кира, ты ему не верь. Роман Валерьевич обещал, как вырасту, жениться на мне. – Она окинула майора насмешливым взглядом. – Я тогда согласилась, хотя точно знала – за лысого замуж не пойду! Вот!

Зося едва успела заслониться створкой двери от летящей в неё подушки.

– Я тебе задам, маленький чертёнок! – воскликнул Роман и, обращаясь к Кире, спросил: – Может, ты тоже лысых не любишь?

Кира присела на кровати:

– Как раз наоборот. Лысые не будут терять волосы на чужих подушках. Банально, но это так! Иди, Роман, встречай хозяйку. Я пока приведу себя в порядок. Сегодня у меня появилось, что вам рассказать. Копалась в интернете и вспомнила. Была у нас в школе неприятная история…

В кухне царила суматоха: Зося расставляла глубокие тарелки, Роман внимательно наблюдал за закипающей кастрюлей с борщом – было велено не перегреть. Сама хозяйка строгала помидорно-огуречный салат. Увидев Киру, поинтересовалась:

– Ну, ты как? Выглядишь неплохо, температура есть?

Кира махнула рукой:

– Оля, не беспокойтесь! Всё нормально. Чем помочь?

Ольга окинула взглядом стол, скомандовала:

– Нарежь хлеба. Роман любит чёрный. Он говорит, ты что-то вспомнила?

– Вспомнила, – согласилась Кира. – Давайте пообедаем, и я расскажу. – Она указала головой в сторону гостиной: – Там, у камина…

– Кстати, на второе у нас суси 13 13 Суши (правильнее суси) – кусочек рыбного филе или любой другой начинки, лежащий на рисовом шарике. . Купила сегодня в баре рядом с конторой. Кто будет?

Все, кроме Романа, подняли руки. Майор, поморщился, изрёк:

– Мне лучше вторую тарелку борща. Вы знаете, почему японцы не едят борщ? Они думают, что на запах русского борща придут медведи. А вы не боитесь, что на запах суси придут японцы? Зачем нам тут японцы?

Ольга, которая с удовольствием поглощала суси, вдруг остановилась и с удивлением воззрилась на Васенко:

– Действительно, зачем нам здесь японцы? Я как-то об этом раньше не задумывалась. Успокаивает одно: в России японцами притворяются корейцы. Хотя хрен редьки не слаще. – Ольга решительно встала из-за стола: – Зося, пожалуйста, помой посуду, а мы пойдём в гостиную пошушукаемся. Пора.

Гостиная в доме Ольги была особым местом. Хозяйка гордилась ею и называла «комнатой для тёплых бесед». Здесь всё было миниатюрным, кроме огромного окна – шириной в полную стену и высотой в два этажа. Окно выходило в сад. В правом углу рядом с окном рос жасминовый куст. Весной, когда куст зацветал, дом наполнялся дивным запахом земляники, смешанной с запахом раздавленной пальцами вишни и дедовским табаком из заветной жестяной коробочки. Особой любовью хозяйки был удостоен камин. Он, выложенный диким камнем, в радость хозяйке пылал яростным огнём. Кормился очаг исключительно дубовыми дровами с добавлением вишнёвых для запаха и красивого пламени. Дровами в доме занимался Михаил. Низкие полукруглые диваны, пара бескаркасных мягких кресел-груш и в середине низкий журнальный столик создавали славную атмосферу, в ней хотелось делиться приятными впечатлениями, вести, не повышая голос, душевные беседы. Сейчас случай был иной. Но что поделать? В доме Исайчевых не было мест для неприятных разговоров.

Кира с Ольгой расположились рядом с огнём, вытянули ноги, а Роман извлёк из кармана записную книжку, простой карандаш, сел на диван, приготовился слушать и делать пометки.

– Ну? – спросил он нетерпеливо.

– Я вспомнила вот что: в нашей школе в старших классах было два коллектива – КЕКСы и трое гитаристов – пацанов из параллельного класса. У них тоже было что-то вроде трио бардов. Сами писали тексты, сочиняли музыку. Руководил этой группой некто Сергей Иванников. То, что Серёжка завидовал нам, было очевидно. Особенно Иванников испытывал зависть к Ксюхе. Именно она была предводителем КЕКСов. Завидовал всему. Тому, что у Ксюхи пальцы длинные и тонкие – лучше обхватывают гриф гитары. И тому, что гармония её музыки более совершенная. Тому, что в стихах её песен больше смысла и инструменты у коллектива качественнее. А откуда качество? Школа нас не спонсировала. Это Ксюха однажды растрясла свою многолетнюю копилку. Ей родители давали денежку на завтраки, мороженое, кино, а она монетки в бутылку из-под пепси-колы складывала. Мы, конечно, от каждого бутерброда половину отдавали голодающей подруге. А как по-другому? Она не только для себя старалась. Для всех! Для КЕКСов. Знаете, мы когда в музыкальный магазин за заказанными гитарами пришли и Ксюха свою бутылку с монетами на прилавок выставила, продавщицу чуть удар не хватил. Как она орала, боже мой: «Ты чего, девонька, на паперти стояла?! Я ж их полдня считать буду!» Ксюха никогда за словом в карман не лезла – и тут не сплоховала, ответила: «Если бы я на паперти стояла, я с такой деньгой за колбасой бы пошла, а не за гитарами!» Подошла заведующая, выслушала, вошла в положение, позвонила в соседние магазины. Оттуда прибежали продавцы, им оказалась мелочь на сдачу нужна. Они Ксюхину бутылку вмиг пересчитали и растащили, да ещё спасибо сказали. Так вот… Сергей где-то узнал о конкурсе на лучшую бардовскую песню. Пошёл с этим к директору школы денежек на билеты поклянчить, а директор вместе с педсоветом приняли решение послать не его группу, а нашу, и не только билеты оплатить, но и проживание. Мы об этом ничего не знали. Узнали, когда накануне в перерыве между репетициями пришли обратно в зал и увидели перекусанные кусачками струны, разбитые молотком гитары и Серёжку с серым, будто заплесневелым, лицом и глазами, взгляд которых был не здесь… На Ксюхин вой в актовый зал прибежал не кто-нибудь, а Коста Тодуа. Увидев картину разгрома, он, недолго думая, надел Серёге на голову мусорную урну, похожую на металлическую юбочку с рюшкой на поясе. Надеть-то надел, а снимал железяку уже трудовик: резал ножницами по металлу. Освобождали Иванникова часа три. Когда освободили, он сказал тихо, будто для себя: «Я вас всех убью! Запомните, убью!» Больше в школу бедолага не вернулся, перевёлся в другую. Так вот… Вчера, копаясь в интернете, наткнулась на знакомое лицо – Сергея Николаевича Иванникова, большущего московского чиновника, женатого на дочке владельца золотоносного прииска на реке Бодайбо в центральной части Патомского нагорья. Эдакий франт в очках единичной серии «Майбах». Их в мире всего штук пятьдесят выпущено. Оказалось, он часто бывает в Сартове, навещает родителей. – Кира окинула взглядом присутствующих и виновато улыбнулась. – Вот как-то так… извините.