Никита Смирнов - Чиновничья одиозность - путь справедливости

Сыщик поставил свою машину на централизованную парковку, относящуюся к бывшему заброшенному зданию, которое раньше имело печатный характер – здесь был городской полиграфический комбинат, а сейчас здесь находится «ДПК» 4.

Пройдя несколько метров и забравшись по бетонной лестнице, заросшей травой – здание только начали эксплуатировать, поэтому здесь еще не навели порядок – не успели.

Стены у этой постройки были обшарпаны, а за осыпавшейся штукатуркой был виден красный дореволюционный кирпич, все такой же, как и в те времена – почти не тронутый современностью. Тем более – чем трогать-то?

Денег на это учреждение государство не выделяет, финансирует его собственноручно народ – кто во что горазд, тот столько и приносит – они яростно хотят избавиться от преступников в городе.

– Не будем отчаиваться. – высказался в сторону здания Дмитрий, попутно вздыхая.

– Субботник будет, приведем в порядок! – восклицая перебил охранник Андрей Куров, куривший самые дешевые сигареты, которые только могли быть в этом городе. Сигареты постепенно его убивали, хоть и заметных признаков не было замечено.

Что уж там, охранник устроился сюда не просто работать, но и жить! Зарплата низкая, а инсулинозависимый диабет дает о себе знать – большее количество доходов уходят на покупку помп и прочих лекарств, которые дают ему право на жизнь. Добро на постоянное место жительства в каморке дал руководитель подразделения – Петр Тимофеевич, пожалевший и давший такую возможность из-за жалости.

Со стороны покажется, что Петр – очень строгий человек, но в душе он и мухи не обидит, такой он у нас милосердный.

– Куров, – Зачем же ты куришь? Я же тебе уже говорил какие осложнения тебя ждут при диабете, тем более, такие…

– Какие такие? – снова перебил его Андрей с некой щепоткой ярости. – Ничего, народ мы сильный, переживу эти твои осложнения. – добавил Андрей.

– Ну что ж, я не в праве настоять на прекращении твоего покуривания, поэтому просто скажу: хорошего дня! – с некой улыбкой проговорил детектив.

Спасибо, и кстати – Тимофеевич тебя просил пройти в его кабинет, что-то срочное говорит, убийство какое-то, – ответил сыщику Куров.

– Опять убийство и опять я? – с оглаской прокомментировал новость Дмитрий. – Я что, разорваться должен? У меня и так завал! Куда правоохранительные органы смотрят – они что, опять нам пачку дел отправили?

– Этого я не знаю, но знаю хорошую для тебя новость – освобождают твою душу от этой волокиты, которой ты сейчас занимаешься, а ссылаюсь я на увеличение кадров. – похвастался Куров.

– Лучше бы зарплату так увеличивали… – пробормотал Дмитрий.

– Эй! Мне бы такую зарплату, как у тебя…

– Ладно, мне пора, к руководителю еще забежать надо, всего тебе доброго.

– Давай, не хворай! – сказал охранник уже зашедшей в здание спине Дмитрия.

Тихонько докуривая сигаретку, Андрей закашлял и после того, как прекратил, в очередной раз самому себе поставил задачу вновь завязать с курением.

Заходя в деревянную дверь, сыщик направляется на лестницу, проходя через офисы и даже через не до конца законченную лабораторию вместе с комнатой допроса, он заходит в проем, который выходит на лестницу – здесь драит полы баба Галя, 60-ти летняя старушка, уже сидевшая на льготной пенсии, которой ей не хватало. Поэтому вот – идеальная спокойная подработка, которая добавляет к 5-ти тысячной купюре от государства, еще пару тысяч, которых хватает на пропитание.

– Здравствуй, баб Галь! Как ваша спина – мой гель вам помог?

– Ой, милок, спасибо тебе! Весь день согнуться не могла, а полы-то нужно намывать, начальство у нас строгое, а твой гель за час всю боль снял – почувствовала себя молодой.

– Пожалуйста, баб Галь. Вот только мне пора, убийство какое-то повесили раскрывать, вот, иду узнавать! – спеша перебирал ногами по большим ступеням Дмитрий, и почти забравшись до второго этажа, услышал ответ уборщицы с больной спиной:

– Ох уж эти ваши убийства, какой же мир жестокий нынче!

– Это да… – тихо, словно в чем-то убедившись, ответил самому себе сыщик.

Забравшись на 2 этаж, Дмитрий прошел через проем советских времен, сделанных из резного дерева. В очередной раз он увидел в конце коридора дверь с табличкой, на которой изо дня в день написано одно и тоже: «П. С. Тимофеевич».