Валентина Орлова - Хризантема на мокром асфальте. Детектив

И, как часто бывает в жизни, тут -то судьба ему и улыбнулась.

Как-то после очередного рейса у Ивана так прихватило правый бок, что он еле добрался до поликлиники. Оказалось – аппендицит, острый приступ, сразу отправили в операционную. Еще немного, и перитонит случился бы. Уже, когда на стол укладывали, такая боль накатила, такой жар в животе разыгрался, что Иван чуть сознание не потерял. И тут же от наркоза провалился в тишину и темноту. Когда очнулся, долго ничего сообразить не мог, смотрел в белый потолок над головой, на лампочку под потолком. Боль ушла, только туповато ныло в правом боку. Потом глаза непроизвольно скользнули по палате, на соседней койке спал мужчина, другая койка напротив пустовала.

И вдруг, прямо, как солнышко в глаза: два светло- карих глаза с золотыми искорками среди густых ресниц, слегка подкрашенных коричневой тушью. Дальше был аккуратненький в веснушках носик, и медицинская маска, закрывающая нижнюю часть лица.

– Пить… – тихо попросил Иван.

– Лежите спокойно, вам нельзя, – послышался из-под маски несколько приглушенный, нежный девичий голосок. «Надо же, какая строгая…» – подумал Иван и понял, что операция уже позади. «Хоть бы глоточек…» – губы снова шевельнулись, умоляющим взглядом он уставился в непонимающие рыжие глаза. Он уже тогда почувствовал силу этих глаз.

Она изящным движением маленькой белоснежной ручки взяла чайную ложечку, чуть-чуть намочила ему губы, зачерпнув капельку какого-то раствора из стоявшего на тумбочке стакана.

– Сп-а… сибо… – прерывающимся шепотом прошептал Иван и закрыл глаза. Все закружилось в голове и он снова забылся. А когда очнулся, она так и сидела напротив и смотрела на него. Лампочка под потолком уже горела тусклым светом. Сосед спал, Иван повернул голову, за окном было темно, значит была уже ночь. Он хотел что-то сказать, но во рту было сухо. Чувствовал же он себя намного легче.

– Девушка, – прошептал он- вы – дежурная?

– Да.– сказала она тихо.

– Дайте водички, чуть-чуть, пожалуйста.

Ресницы дрогнули, глаза потеплели.

– Ну, если чуть-чуть.– она снова потянулась за ложечкой.

– Да что вы, я сам.– он протянул руку к тумбочке, и тут же получил легкий удар ложечкой по руке.

– Куда вы, не в коем случае, я сама.

– Я что же, инвалид что ли? – прошептал Иван, пытаясь засмеяться.

– Нельзя сразу много, поняли? – сердито произнесла она, поднося ложечку к его губам.

Иван глотнул.

Почувствовал блаженство. Еще ложечка, еще одна следом.

– Ну хватит, утром вам бульон принесут, потерпите.

– А маску снять можете с лица, а то я вас не вижу? – неожиданно для себя спросил Иван.

– Вы меньше разговаривайте, больше спите, завтра уже молодцом будете.– прошептала девушка.

– А вы завтра придете?

– Завтра сменщица придет.

– Какая вы строгая, вас наверное, все вокруг бояться.

– А вы много говорите, смотрите, хуже может быть. Лучше помолчите, и закройте глаза.

Он послушался. И почему эти люди в белых халатах такие властные? Даже вот такие, как эта девушка, всего лишь медсестра? «Как будто она лично заведует моим здоровьем.» – подумал он, с непонятно откуда взявшейся обидой. Ивану стало стыдно. Ведь девушка, наверное, отвечает за него. Вдруг что-нибудь с ним случится ночью, а с нее спрос будет. «Нет уж, лучше уснуть от греха подальше.» – подумал Иван.

Но спать не хотелось. А приятно, когда рядом девушка сидит, как- то спокойнее. И глаза у нее отличные – сияющие, как два солнца. Рыжая челка выбивается из-под шапочки. Интересно, а губы какие? Губы – это важно. Очень важно. Бывают девушки: глаза – красивые, а губы, как пельмени, неаккуратные. Или очень тонкие, злые, ехидные, а значит и характер такой, вредный. «Да что тебе ее характер?» – спросил себя Иван, и сам удивился, что думает о ней, как о потенциальной невесте. Нет – это даже идея какая-то навязчивая: всех в жены пророчить! Иван даже разозлился на себя. Неужели не надоело? Свахой сам себе заделался! Ну сидит она и сидит, у нее работа такая. Еще и рыжая. А рыжий человек на всю жизнь помечен. Иван закрыл глаза и не заметил, как уснул.

Когда проснулся, было уже утро. В палате было светло, чисто, свежо, видимо, когда он спал, уже сделали уборку. Стул возле его кровати пустовал. Девушка, видимо, уже ушла. А сменщица не хотит возле него сидеть, а может, у нее дел много, а может, больше и не нужно возле него дежурить. Голова была светлая, а бок болел меньше. Вошла женщина средних лет в белом халате с тарелкой в руках.