Айра Уолферт - Банда Тэккера

Никто не нарушал тишины. Тягостное чувство, охватившее всех, еще отдавалось в ней эхом. Мало-помалу это чувство рассеялось, и Бауер повернулся к мистеру Мидлтону. Он все еще не отнимал рук от лица.

- Он умер? - прошептал он сквозь стиснутые пальцы.

Мистер Мидлтон вздрогнул. Тишина принесла ему такое облегчение, что он даже и не подумал о возможности подобного исхода.

- Он умер? - крикнул он полисмену.

Полисмен посмотрел на Джуса. Тот редко и тяжело дышал.

- Надеюсь, - сказал полисмен.

Бауер затрясся и еще крепче сжал голову руками.

Когда машина подъехала к Главному полицейскому управлению, Джус все еще был без чувств. До прибытия кареты скорой помощи его оставили в машине.

Прежде чем зарегистрировать арестованных, женщин отвели в одну комнату, мужчин - в другую, и начался допрос. Иган доложил Фоггарти, что в полицию звонил кто-то из служащих банка, поэтому начали с женщин, допытываясь у них, кто содержал банк и не был ли кто из служащих в неладах с хозяином.

Итальянка и испанка заявили, что не понимают по-английски. Другие сказали, что даже представления не имели, что в квартире лотерейный банк. Они просто зашли навестить знакомых. Женщины были напуганы. До сих пор никогда еще не бывало, чтобы задержанных по лотерейному делу отвозили в Главное полицейское управление и допрашивали, как настоящих преступников.

Заметив следы слез на лице Делилы, Фоггарти решил, что ее легче будет сломить, чем других. Он приказал привести ее к нему в кабинет и позвал туда же Игана.

- Ты дура, - сказал он ей.

До этого она стояла неподвижно, с бесстрастным лицом, сложив перед собой красивые, гибкие, как виноградные лозы, руки. Теперь она шевельнулась, но ничего не сказала. Где-то глубоко в ней копошилась мысль. Она не могла бы ее выразить. Но мысль эта все росла, прояснялась, тревожила. И все же она не могла уловить ее. Мысль сковывала ее мозг.

- У нас хватит улик, чтобы упрятать тебя подальше, - сказал Фоггарти. Но мы готовы все простить, если скажешь, кто содержит банк и кто из служащих мужчин не в ладах с хозяином.

- Я никогда ничего дурного не делала, - возразила она, стараясь придать голосу твердость. - Я окончила Хантер-колледж, знаю законы и знаю, какие права дает мне закон.

- Так это тебя в колледже выучили, что неграм можно нахальничать?

Слова его прояснили мысль, сковывавшую ее мозг, и она вся съежилась. Так вот какая мысль ее мучила, - покорность "хорошего негра". Она подавила ее в себе.

- Разумеется, - сказала Делила. - Отец с матерью для того и работали не покладая рук, стараясь дать мне образование, чтобы я принадлежала к новому поколению негров, знающих свои права.

- Твои семейные невзгоды нисколько меня не интересуют, - перебил Фоггарти, - охотно верю, что их было не мало. У всех они есть. Отвечай на мои вопросы, и только. Я не спрашиваю тебя, что ты делала в банке. Я готов записать, что ты пришла в гости или дожидалась трамвая, словом, как захочешь. Но советую тебе ответить на мои вопросы, иначе ты получишь год за то, что трепала хвост по панели.

Руки ее сплелись еще крепче, она внутренне сжалась и быстро закрыла и снова открыла большие грустные глаза. Она еще раз подавила поднявшуюся в ней покорность, но это стоило ей огромных усилий. Руки ее разомкнулись и устало повисли, и сама она устало поникла, но ничего не сказала.

- Мы знаем, что ты приставала к мужчинам, - продолжал Фоггарти. - Ты известная уличная девка.

- Форменная шлюха, - подтвердил Иган.

- Мы за тобой уже давно следим, - сказал Фоггарти. - Теперь ты засыпалась. На нас работает один негр. Он утверждает, что ты к нему привязалась, что он уплатил тебе доллар и заразился от тебя.

- Я могу найти в Гарлеме еще сотню таких, которых ты наградила, сказал Иган.

Делила презрительно взглянула на Игана. Но в этом взгляде не было превосходства. Слишком много в нем было торжества. Ей не удалось выразить спокойное, уверенное в себе презрение к своим мучителям. В ее презрении было торжество.

- Вы тоже блюститель закона? - спросила она Игана. - И такому, как вы, доверяют эту должность?

- Да, я занимаюсь этим делом.

- Мы все блюстители закона, - сказал Фоггарти. - И не станем слушать дерзости от негритянки. Если ты хочешь корчить из себя "нового негра", пожалуйста, увидишь, что из этого получится.

Силы были неравные. Она не могла без конца бороться с приступами покорности.

- Погодите, бог вас накажет, - закричала она тоненьким, дрожащим голосом. - Он все видит. Он смотрит на вас обоих и видит, что вы творите.