Татьяна Устинова - Подруга особого назначения

– В столе нет моих личных вещей, Лара.

– Разве? – удивилась она. – В нижнем ящики колготки и “Тампакс”. Это не ваше?

Варвара молчала. Лицу стало жарко. Так жарко, что вспотели виски. Илария посмотрела на нее и усмехнулась.

– Так что все соберите, Варварочка. Ничего не забудьте.

– Мне нужно сходить в кадры.

– Я отнесу ваше заявление, Варварочка. Я к юристам, и в кадры могу зайти по дороге.

– Спасибо.

– Не за что.

Как только за ней закрылась дверь, Варвара выхватила из нижнего ящика запасные колготки и проклятую коробку с тампонами и запихала все в сумку, где все еще лежали амбарная книга и журнал.

Только бы дотерпеть до дома. Только бы дотерпеть. До какого дома? У нее больше нет дома. Зарплату, наверное, не дадут. Или дадут? Может, узнать в бухгалтерии? А за отпуск? В прошлом году она так и не была в отпуске. На что она станет жить?! Где искать работу и когда она ее найдет?! Правда, была визитка с угловатым мальчишеским почерком…

Нет. В бухгалтерию она не пойдет.

Ей казалось, что вся компания уже знает, что ее уволили, уволили с позором, потому что она “раздражает”, и на ее место придет тупая Владислава в “ейной” леопардовой юбочке и браслетах!

Теперь у нее заберут пропуск и больше не пустят сюда, и охранник на входе с любопытством посмотрит ей вслед, и она никогда, никогда не сможет сюда войти, а здесь вся ее жизнь, и интересы, и знакомые, и Ольга Громова – все, все останутся, а Варвару выгнали!..

Зонт. В шкафу лежит еще ее зонт.

Она встала, контролируя каждое движение, подошла и открыла шкаф, наклонилась, достала зонт. Вернулась к столу, положила его рядом с сумкой.

Впорхнула Илария. Она была весела, как птичка.

– Ну что? Собрались?

– Да.

– Ну хорошо. Сделайте кофе и, когда придет Владислава, можете уходить. Вот как вам повезло. У нас еще дел!.. – И она встряхнула белыми волосами в знак того, что “у них” еще очень много дел. – А вы совершенно свободны!

На селекторе загорелся вызов “начальника секретариата”, и Илария, трепеща ангельскими крылышками, влетела в свою комнату и нажала кнопку.

– Слушаю.

– Она еще здесь? – осведомился шеф мрачно. Илария была исключительно деликатной дамой и поэтому прикрыла дверь в приемную, где мыкалась уволенная Варвара.

Уволенная – как будто прокаженная! – сидела за столом. Стол казался ей чужим. Впрочем, он уже не принадлежал ей. Он принадлежал Владиславе. Это был “ейный” стол.

– Варварочка, я же просила кофе, – проговорила у нее за спиной высунувшаяся из двери Илария. – Сделайте, пожалуйста. Альберту Анатольевичу я сама отнесу, хорошо?

– Конечно.

Только бы дотерпеть до дома. Осталось всего ничего. Сейчас явится Владислава.

Владислава не явилась. Ни в пять, ни в полшестого.

– По магазинам шляется, заразочка такая, – прокомментировала ситуацию Илария и засмеялась, – вы не волнуйтесь, Варварочка, придет она! Я ей сейчас на мобильный позвоню.

«А вдруг не придет, – думала Варвара. – Вдруг она не придет, и я снова стану нужна? И меня оставят?!»

Городской телефон деликатно прочирикал, и Варвара посмотрела на него с ненавистью.

– Возьмите трубку! – крикнула из своей комнаты Илария. – Вы что? Не слышите?!

– Да, – сказала Варвара мертвым голосом. В трубке молчали, и она повторила привычное:

– Приемная Крутова, добрый вечер.

– Ты заболела? – спросил из трубки Иван, и Варвара ее уронила.

Трубка загрохотала по полировке стола, и сердце загрохотало, и кровь загрохотала в ушах, и от этого грохота ей показалось, что она все придумала. Не было в трубке никакого Ивана.

– Да!! – поймав скользкую трубку, выдохнула она. – Да!!

– Да – заболела? – уточнил Иван.

– Нет.

– Нет – не заболела?

– Где ты был? – прохрипела Варвара, понимая, что хрипеть нельзя. Нужно быть сдержанной, светской, в меру холодной, в меру загадочной, очень приличной, слегка отстраненной и незаинтересованной. – Где ты был, твою мать?!

– На работе, – сказал он весело.

Он волновался, когда набирал ее номер, и все гадал, будет ли она рада. Пусть это глупо, но он все равно волновался, и ее хриплый голос моментально разогнал все его страхи.

Все так, как и было. Он ничего не придумал.

Она есть. Ее хриплый голос есть. Ему нужно только до нее доехать. Еще минут двадцать.

Варвара перевела дух.

– Иван.

– Да.

– Это ты?

– Я.

– Ты нашелся?

– Я не терялся, душа моя.

И когда он сказал “душа моя” – насмешливо и нежно, – она поняла, что все ее беды кончились. Раз и навсегда.