Ирина Судакова - Защита рода

Вот и сегодня домой идти не хотелось, и шла она медленно, наслаждаясь приближающейся осенью, уже поселившейся желтизной в листве деревьев, запахами увядания и быстрыми сумерками. Мысли о происшествии толпились в голове, перебивая друг друга, наскакивая, превращаясь в кашу. Было или не было? Перед глазами стояла картинка со скрюченным телом. Куда делось? Как можно было так быстро его убрать? А может, живой был… Да нет! Глаза были определенно мертвые. Да, еще статуэтка! Она осталась там, но когда пришли охранники, ее уже не было! А еще одежда… Мужчина явно не местный – таких красивых начищенных, блестящих и явно дорогих туфель Нина раньше не видела. Именно туфель. Раньше, когда так называли мужскую обувь, ей хотелось хихикать: такое название в ее понимании предполагало шпильки, изящество, разнообразие цвета. Но вот на трупе точно были туфли. И костюм – дорогой, сразу видно, и галстук – все под тон. «Как денди лондонский одет», – вспоминалось образованной музейной работнице.

Или все-таки привиделось? А может, приснилось? «Ладно, подумаю об этом завтра, – знаменитой фразой она подвела итог внутренним спорам. – В магазин!».

Однако в кошельке денег было кот наплакал. Чем накормить мужа – вечный вопрос замужних женщин. Самый выигрышный вариант – пару куриных окорочков, которые можно и на суп, и на второе употребить. Хлеб и кефир. Леша не разрешал жене есть вечером, потому что, по его словам, не любил жирные тушки. Поэтому в корзинку отправилась еще пара яблок – совсем уже роскошь по ее деньгам.

На улице уже ходили группками и парами студенты близлежащего колледжа, приехавшие пораньше. Послезавтра осень. Хотелось просто побродить по набережной, впитывая остатки лета, наслаждаясь одиночеством. Но дома ждал злой и голодный огнедышащий дракон. Хотя какой дракон – обычная ящерица. Ниночка улыбнулась такому сравнению и прибавила ходу.

Позвонив в свою дверь, девушка стала ждать, когда муж откроет ее. Был в этом момент какого-то унижения. Подходил он медленно, открывал замки, снимал цепочку, распахивал дверь и стоял, преграждая дорогу и разглядывая жену. Потом отступал, и только тогда хозяйка квартиры могла в нее войти.

Сегодня Ниночку опять встречал разъяренный взгляд Леши.

– Где шлялась? – руки в боки, треники пузырятся на коленях, ворот футболки растянут. И не потому, что Ниночка за его одеждой не смотрит. В шкафу все полки и плечики заполнены. Леше так удобно, и не перед кем марафет наводить – его слова.

Устало вздохнув, женщина отодвинула злое туловище, вошла, села на тумбу, чтобы снять туфли.

– На работе задержалась, с сигнализацией проблемы были, – рассказывать мужу о происшествии не хотелось.

– Жрать нечего, а она шляется не пойми где! – голову ожег подзатыльник.

«Сам бы приготовил, все равно целый день дома сидишь», – вертелось на языке, а прозвучало:

– Я быстренько, сейчас все будет. – Нина встала.

– Ладно тогда. – шлепок по попе. – По телеку сегодня футбол – меня не трогать, есть в комнате буду, принесешь. – И пошел в комнату, больно оттолкнув Нину плечом.

«Слава Богу!» – подумала Ниночка, потирая ушибленное место, и привычные домашние дела накрыли с головой: приготовить еду на ближайшие пару дней, убрать следы жизнедеятельности мужа, приготовить одежду на завтра. Когда она доползла до кровати, муж уже спал, как всегда по диагонали. Усталая женщина свернулась клубочком на самом краю, чтобы не потревожить хозяина, и, засыпая, подумала: «А некоторые еще и сексом умудряются заниматься, хорошо, что Леша с недавних пор забил на это неприятное занятие».

В редких подъездах нет «нехорошей квартиры», жильцы которой портят кровь всем соседям. В подъезде Оленевых такая имела место быть – Тамара с Семеном и ее пригулянный (по словам всезнающей соседки Лилии Сигизмундовны) сын – ребенок двадцати лет отроду, который уже оттрубил свое в колонии и чувствовал себя паханом среди местной молодежи. Впрочем сынуля дома не показывался. А вот Тома с Семой бухали ежедневно, на что – не понятно, поскольку постоянно нигде не работали. Было забавно наблюдать, как по утрам две анорексичные фигуры, взявшись за руки и пошатываясь, выходили из подъезда навстречу приключениям. Забавно потому, что с вечера, громко поругавшись, Томка, как часто водилось, выгоняла своего благоверного из квартиры и запирала дверь. А так как, по-видимому, ключ у них был только один, а от подъезда не было вообще, Семен бегал вокруг дома, громко и нецензурно выражал свой взгляд на происходящее, звонил в домофон, перебирая все квартиры по очереди, и когда, наконец, кто-то из соседей не выдерживал психической атаки и все-таки открывал ему подъездную дверь, он начинал биться в дверь квартирную. По звукам казалось, что крепость штурмуют осадным орудием. Томка сидела как мышка, а замученные соседи вызывали, наконец, наряд полиции. Доблестные гаранты закона приезжали, проводили бедолаге автомобильную экскурсию по городу на час-два от силы и возвращали к отчему дому, напоследок сделав физическое внушение. Притихший и слегка протрезвевший скандалист тихонько скребся в дверь, подруга сдавалась, впускала. И воцарялась тишина.