Danielle Collinerouge - Гарри Потер и Обряд Защиты Рода

Обещания членов Ордена Феникса строго контролировать отношение Дурслей к Гарри не прошли даром. Вот уже несколько дней, как он вернулся на Привит-Драйв и, тьфу-тьфу, ни одного скандала. Но все равно Гарри был настороже. За 15 лет своей жизни у родственников он достаточно хорошо изучил их повадки. Каждый раз, возвращаясь из Хогвартса, он так или иначе надеялся, что это лето пройдет лучше, чем предыдущее, но… Свой 12-й день рождения и последующую трехдневную голодовку он помнил до сих пор. На 13-й – серьёзно опасался, что умрет от злости. К оскорблениям в свой адрес Гарри привык, но память о родителях!.. Это святое! Своё 14-е лето, вернее его большую часть, удалось провести у Уизлей. 15-е – отдельный и печальный разговор. В этом году он уже не сможет провести каникулы у Рона. После возвращения Волдеморта для Гарри осталось всего два относительно безопасных места – Привит-Драйв, 4 и Хогвартс. Что готовит ему его 16-е лето?

Дурсли заняли позицию практически полного игнорирования Гарри. Они не возражали, но и не приветствовали, когда Гарри приходил есть, смотреть телевизор или сталкивался с кем-нибудь в коридоре. Это было лучше, чем скандалы и бесконечные придирки, но тоже порядком действовало на нервы.

Особенно плохо Гарри было по ночам. Пережитые потрясения вылились в плохие сны, частые кошмары, а то и вовсе в бессонницу. Он вспоминал Сириуса, стычку с Волдемортом в министерстве магии – и долго ворочался, тщетно надеясь уснуть. Продолжала беспокоить и частая боль в шраме. Гарри уже устал волноваться по этому поводу, он просто злился, что вынужден быть антенной чувств Волдеморта. Что на этот раз? Злится? Веселится? Черт бы его побрал! Злись сколько угодно, только дай поспать! В очередную бессонную ночь Гарри перевернулся на другой бок, надеясь все-таки забыться хотя бы самым поверхностным сном. Шрам дергало, словно заживающую глубокую рану. Интересно, если выпить маггловское обезболивающее, поможет? Гарри встал с кровати, нащупал очки на столе и неожиданно услышал странный звук. Быстро надел очки, словно это помогло бы ему услышать лучше, и прислушался. Звук шёл из первой спальни Дадли, комнаты, смежной со второй спальней, которую занимал Гарри. Гарри прильнул ухом к двери. Дадли с негромким прихрюкиванием тяжело дышал.

«Может, у него приступ астмы?» – испугался Гарри. Он слышал о такой болезни. Но Дадли всегда был здоров. Если он подхватывал хотя бы малейшую простуду, то тетя Петунья поднимала такой шум, что вирус испуганно убегал и Дадли выздоравливал. Если же заболевал Гарри, то его срочно изолировали от Дадли в чулане, куда изредка заходила тетя Петунья, чтобы дать лекарство или брезгливо померить температуру. Тогда Гарри чувствовал себя особенно ненужным и беспомощным, уговаривал, а иногда просто приказывал себе выздоравливать. К его радости, это помогало.

Теперь вот что-то странное происходит с Дадли. Он задыхается? Гарри попытался приоткрыть дверь, не очень надеясь на успех. Скорее всего, Дадли уже давно её забаррикадировал, спасаясь от кузена-колдуна. Однако, к удивлению Гарри, дверь поддалась и он увидел, что в комнате Дадли горит настольная лампа, сам же кузен стоял на коленях на полу над раскрытым ярким журналом. Гарри мгновенно закрыл дверь и опустился на пол, корчась от беззвучного смеха. Боль в шраме исчезла.

Весь следующий день Гарри еле сдерживал смех, когда видел Дадли. Большой Дадик, пухленький Дадусик уже хочет девушку! Только интересно, кто захочет встречаться с таким поросенком. Да и самому Дадли, наверняка, не какую-нибудь мопсовидную Пенси Паркинсон подавай! Гарри вспомнил про Гермиону. Она так похорошела за последний год. Худенькая зубрилка с большими передними зубами осталась в далеком прошлом! Гарри тут же представил себе, как презрительно сморщит носик девушка, увидев Большого Дада.

Ночное происшествие потрясло Гарри. Смех переполнял его, рвался наружу, желая с кем-нибудь поделиться. О таком можно говорить, пожалуй, только с Роном. Наверняка его уши и лицо станут красными от хохота. А может, он просто пожмет плечами и скажет, многие этим промышляют. Гарри был уверен, что в сексуальных вопросах Рон просвещен куда больше, чем он. Хотя бы потому, что у него 5 взрослых братьев. Не могли же они ничего ему не рассказать! Другое дело у него, Гарри. Ему совершенно не с кем было поговорить о своем взрослении и половом созревании. Тетя Петунья довольно рано приучила его купаться самому, в то время, как своего Дадусика сопровождала в ванную едва ли не до того года, когда Гарри получил письмо из Хогвартса.