Зои Сагг - Общество сороки. Одна к печали

Все – даже ее лучшие друзья – были шокированы этим преображением.

Под фото темнела надпись:

Долорес Рэдклифф

Навсегда в наших сердцах

Эти слова заставляют меня задохнуться на мгновение. Произошедшее все еще кажется нереальным. За все те годы, что я учусь в этой школе, мы ни разу не сталкивались с трагедией такого масштаба. На сцене стоит мольберт, накрытый красным бархатным покрывалом. Я почти жду, что Лола выскочит из-под него, будто это все – одна большая шутка. Если бы она все еще оставалась с нами, все было бы совсем иначе! И на сегодняшнем собрании царствовали бы радость и веселье, а не мрачное уныние. Я стояла бы рядом с Лолой, выполняя ее поручения, тогда как она занималась бы обязанностями старосты среди девушек. Я никогда не возражала против того, чтобы взять ей утром кофе или помочь с курсовой, ведь это значило проводить время с ней, что мгновенно поднимало твой авторитет. Лола была так притягательна, так непринужденно красива, что практически все любили ее. Но не только внешняя красота делала ее привлекательной. Лола была теплой и очаровательной, и каждое слово, слетавшее с ее языка, имело вес. Ее смех заставлял улыбаться так, что болела челюсть. Находиться рядом с ней казалось так же радостно, как отдыхать на пляже, слушать шум волн, ощущать песок между пальцами ног и холодок от бутылки сидра в руках.

Без нее так пусто.

Я поворачиваюсь, моргая, и провожаю последних старшеклассников на их места. Со смерти Лолы минуло много недель – целое лето – и много закатов, знакомств, разрывов и тропических ливней Кента. Время все тикает.

Чувствую укол зависти при виде сокурсников, которые выглядят спокойными. Они улыбаются и приветствуют друг друга, как будто это обычный день возвращения в школу, как будто смерть Лолы не потрясла их так, как потрясла меня. Я поклялась, что начну новый учебный год, не позволяя этому событию влиять на меня слишком сильно. Но по тому, что я чувствую, вновь увидев лицо Лолы, ясно, что ничего не получится.

Я занимаю свое место в конце ряда, рядом с Тедди. Он – еще один префект Дома Гелиоса… и мой парень. В некотором роде. Он сжимает мой кулак, а я – поглаживаю его пальцы, но мы не встречаемся взглядами. Я могу сорваться, если сделаю это, а я не хочу сейчас расклеиваться.

По деревянной сцене стучат каблуки, и я на секунду закрываю глаза.

Миссис Эббот выходит на середину сцены и вертит в руках микрофон. Наблюдаю, как Араминта и новый староста среди мальчиков, Ксандер Тамура, встают рядом с миссис Эббот, словно ее телохранители. Один из учеников играет на пианино, стоящем на краю сцены, «Stuff We Did». Это песня из диснеевского мультфильма «Вверх», одного из любимых фильмов Лолы, и мелодия эта очень красивая и нежная. Я играю на пианино с тех пор, как подросла достаточно, чтобы сесть за клавиши, и теперь по выходным учу воспитанников школы.

– Разве вы с Кловер не играли когда-то эту песню вдвоем? – шепчет Тедди. – Этот парень играет гораздо хуже, чем вы двое.

– Да, играли. – Я улыбаюсь при упоминании Кловер. Она на два года младше меня – мой птенчик, – и к своей миссии ее наставника я отнеслась очень серьезно. Она наверняка где-то за кулисами, регулирует свет и прокидывает кабели в своей вызывающей футболке с какой-нибудь грубой надписью, надетой под пиджак. Не знаю, как ей это удается, но я откровенно восхищаюсь ее смелостью. Все знают Кловер. Если вдруг возникнет пикет по поводу количества воды, которое потребляет школа, или того факта, что в столовой недостаточно блюд для веганов, будьте уверены, Кловер возглавит его с каким-нибудь мудреным лозунгом, а иногда – в те редкие моменты, когда он не заперт в офисе миссис Эббот, – еще и с ее мегафоном.

Мы с Кловер очень разные. Она любит медитацию, пение в хоре и может днями ходить, не брея подмышки и ноги, просто чтобы доказать, что женщины не обязаны соответствовать ожиданиям социума. Она как горчица: ты либо любишь ее, либо ненавидишь – но ей на это плевать. Я восхищаюсь страстью, которую она вкладывает во все, что делает. В этом мы с ней родственные души, а следовательно – друзья.

Голос миссис Эббот возвращает меня к реальности.

– Добро пожаловать, студенты Иллюмен Холла. Вполне уместно будет начать наш год с того, чтобы уделить минуту и вспомнить об огромной потере для нашей маленькой общины: Долорес Рэдклифф, или, как многие из вас звали ее, Лола. – Миссис Эббот переступает с ноги на ногу. Голос у нее дрожит. – Я также хочу воспользоваться возможностью поблагодарить тех из вас, кто помог полиции своими рассказами о произошедшем и свидетельскими показаниями. Представляю, насколько трудным стало это лето для многих из вас.