Николай Гуданец - Бомбардировщик для бедняков

– Все в порядке, – говорю я. – Если найдется билет на поезд, уеду прямо сегодня.

– Будет тебе билет, – обещает весело Чернышев, переключает передачу и жмет на газ. – А потом поедем отпразднуем удачу в «Ханое», там вкусно и цены божеские.

Действительно, билет на поезд я беру в кассе без проблем. Вьетнамский ресторанчик на улице Таллиннас и впрямь превосходен. Из него мы едем в Золитуде за моим чемоданом и выходим на вокзальный перрон за четверть часа до отхода фирменного поезда на Москву.

– Синоптики сообщают, что март у нас обещает быть горячим, – с ухмылкой намекает Чернышев на прощание.

Я понимаю, как это делается. Для затравки проводится какой-нибудь митинг протеста, происходит столкновение с полицией, потом эскалация напряженности, полная дискредитация властей в глазах населения и на международном уровне, а затем, когда почва подготовлена, решительный завершающий удар. Сценарий достаточно простой и не раз успешно обкатанный заокеанскими специалистами во всяческих банановых республиках. Надеюсь, мы тоже не оплошаем.

– Ну что ж, успеха, – бормочу я.

Крепко пожимаю Чернышеву руку, подхватываю чемодан и, предъявив билет проводнице, взбираюсь по вагонной лесенке. Финита ла комедиа.

Глубокой ночью в вагоне мне долго не спится. Традиционного рижского кофею перепил, видать. Оба пограничных контроля пройдены, я наконец снова в России, очередной рижский бред остался позади.

В который раз перебираю прихотливую цепочку событий. На редкость необычный сюжет получился, прямо скажем.

Газетный стебарь Пугин соорудил фантомных террористов, а они вдруг обрели плоть, предстали перед видеокамерой, да еще застрелили агента, который довольно-таки топорно пытался внедриться в их ряды. После чего эти террористы вдруг оказались пустышкой.

Некое смутное беспокойство не дает мне покоя, но никак не могу оформить его в связное рассуждение. Наконец улавливаю суть: «Черная звезда» – плод фантазии, однако вырос он не на пустом месте. Самое показательное в этой истории то, что все поголовно приняли ее на веру. Возможно, рукой судьбы запущен пробный шар.

Все, можно расслабляться и спать. Нет, мозги грызет неотвязная безотчетная тревога. Муки мелочного самолюбия, да? Не нравится, что рижские асы запросто могли без меня обойтись, а я всего лишь путался у них под ногами?

Ничего подобного нет и в помине. Давно прошли те времена, когда можно было совмещать в одном лице эксперта-криминалиста, следователя и группу захвата, да еще потом играть на скрипке, пока миссис Хадсон стряпает ужин. Разумеется, мои достижения в этой поездке, как я и предчувствовал, достаточно скромны. Наведался в любимый и ненавистный город, проветрил мозги, имел удовольствие от нескольких бесед с неглупыми яркими людьми, схлопотал кастетом по черепушке.

Однако я примерно представляю, как будет выглядеть победоносный отчет моего шефа. Мы оперативно отреагировали, послали в Ригу одного из наших лучших парней. Общими усилиями, в контакте с местными органами, удалось в сжатые сроки расследовать дело, и так далее. Чисто бюрократические развлечения. На самом деле мы обыкновенные государственные чиновники, только задрапированные вуалью секретности.

Ну и нечего зря маяться неизвестно чем. Спать. Расслабиться и спать. Это приказ.

На следующий день я оставляю чемодан с пожитками в камере хранения Рижского вокзала, чтобы, не заезжая домой, отправиться к шефу для доклада. Поезд за ночь обогнал атмосферный фронт непогоды, над Москвой вовсю сияет солнце, оно выглядит ярким залогом неизбежной весны. На душе у меня теплеет, и в кабинет начальника я вхожу в распрекрасном настроении.

– Здравия желаю, товарищ генерал!

Мой шеф стоит у окна, глядя в просвет между плотных штор. Поглощенный задумчивостью, оборачивается ко мне он не сразу.

– Проходи. С приездом тебя.

Генерал направляется в угол просторного кабинета и садится на кожаный диван. Повинуясь его легкому мановению руки, устраиваюсь рядом. Тем самым определяется стиль беседы, как бы средний между личным и служебным.

– Последние новости из Латвии знаешь?

– Никак нет. Я к вам прямо с поезда.

– Кури, если хочешь.

– Спасибо, я недавно покурил.

Судя по холодному выражению его лица, стряслось нечто масштабное. Например, применен жесткий силовой вариант. Или же идет полным ходом прелюдия к нему.

– Сегодня утром в девять ноль восемь президент Каулиньш застрелен возле своего дворца, – с расстановкой говорит мой шеф. – Автоматной очередью, с крыши Военного музея. Вот так-то.