Елена Михалкова - Пирог из горького миндаля

Но когда она забывала про Лелика, ярость возвращалась.

Девочке казалось, что сильнее чувствовать уже нельзя. Этот маятник качнулся до упора. Дальше возможен лишь обратный ход.

А затем появился Пашка.

2000 год

Кепку он где-то потерял, и без нее выглядел незавершенным. Головной убор его облагораживал. А теперь стало видно, что нос у Пашки приплюснут, глаза слишком глубоко посажены. В безжалостном дневном свете он казался почти уродливым. «На его месте я бы даже спала в кепке», – подумала Вероника.

Пашка преградил ей дорогу.

– Слышь, сонная! Тихо, не мельтеши.

Вероника удивилась. Пашка прежде почти не замечал ее.

– Я домой иду…

– Не идешь, – отрезал он. – Надо кое-что сделать.

Вероника едва заметно улыбнулась. Мягко, как кошка, обошла его и двинулась к крыльцу.

– Совсем дура? – вслед ей спросил Пашка.

Вероника не ответила.

– Подмахиваешь Прохору, а? Когда он шпилит тебя вместо полдника?

Девочка отреагировала на имя деда, и лишь некоторое время спустя до нее дошел чудовищный смысл всей его фразы. Она встала как вкопанная.

– Вот так-то лучше, – ухмыльнулся Пашка и снова оказался перед ней. – Короче, слушай. Если не хочешь, чтобы о ваших забавах узнали все, сделаешь для меня кое-что. Не боись, ничего такого!

Он двусмысленно ухмыльнулся.

Вероника не успевала не только думать, но даже чувствовать. Все происходило слишком быстро! Она понимала только, что Пашка каким-то образом узнал о происходящем у Прохора, и эта мысль блокировала все остальные.

Господи, она должна была прислушаться к Женьке! Сестра предупреждала, что Пашка – гнусная крыса. Что он шпионит за всеми! Что он умеет прятаться, что в искусстве слежки ему нет равных, и никто не может укрыться от него, кроме разве что Тишки, скачущей по окрестным лесам, как коза.

– Что ты хочешь? – медленно спросила Вероника.

Пашка оценивающе посмотрел на нее.

– А ты ничего, не зассала. Стойкая, значит. Молодец!

Лицо девочки не выражало никаких эмоций, и Пашка ошибочно решил, что она чувствует себя в безопасности. Его это озадачило. Вот малолетняя шлюха! Даже не стыдится! Но пока она подчинялась, и нужно было этим пользоваться.

– Короче, сделаешь вот что…

Вероника слушала план, который излагал Пашка, и понимала все меньше и меньше. Дождаться за деревом, пока он поговорит с Тишкой, и тайком следовать за ней… «Иди куда она приведет, – учил Пашка. – Она прибежит к своему гнезду. Не попадайся ей на глаза, поняла? Иначе все испортишь! Когда она уйдет, залезешь на дерево, снимешь с веревки игрушку. И быстро беги обратно! Все ясно?»

Веронике ничего не было ясно. Тишку до сих пор никому не удавалось выследить. С чего он взял, что ей это удастся? И что за игрушка? И какое еще гнездо?

Пашка ничего объяснять не стал.

– Стормозишь где-нибудь, и завтра будешь висеть на доске почета рядом с дедулей. Поняла? А теперь иди к качелям и спрячься за деревом.

Вероника подчинилась. Она слышала его разговор с Тишкой, из которого не поняла почти ничего. Затем побежала за девочкой, следуя на небольшом отдалении, и дождавшись, пока Яна уйдет от обугленной липы, вскарабкалась в развилку и сняла Леликову мышь, свисавшую с верхней ветки. Но Пашкин замысел по-прежнему оставался от нее скрыт. «Ну почему, почему у меня не Женькины мозги?» Сестра быстро разобралась бы в происходящем.

Убрав мышь, Вероника бросилась со всех ног обратно к поселку, как и приказал Пашка. Но на подходе к дому замедлила шаг и внезапно свернула к гаражу. Она действовала почти неосознанно. Если бы ее спросили, вряд ли она смогла бы вспомнить, что несколько раз видела Пашку возле гаража, но никогда не встречала здесь никого из взрослых. Дед хранил инструменты в сарае. В гараже стояла какая-то машина, кажется, «Хонда», и была она на ходу, но ни Прохор, ни Раиса не любили водить и предпочитали вызывать такси.

Вероника откинула перекладину, потянула ржавую дверцу и не удивилась, когда та с трудом, но приоткрылась.

Внутри было темно. Девочка не стала искать, где включается свет, а просто постояла, зажмурившись. Когда она открыла глаза, очертания всех предметов были ей видны. Она пошла на шорох и обнаружила в дальнем углу клетку, в которой сидел котенок.

– Привет, – тихо сказала Вероника. – Пойдешь ко мне?

Зверек сначала забился в угол клетки, но Вероника опустилась на пол, открыла дверцу и молча сидела, протянув руку, ожидая, когда маленькая черная тень выскользнет наружу. Тогда она перехватила упитанное тельце и удерживала, почесывая котенка за ушами, пока он не перестал вырываться и не завел внутри маленький урчащий моторчик.